Главная » 2012 » Июнь » 18 » Snapbox: Канны-2012: «Космополис» Дэвида Кроненберга
13:15 Snapbox: Канны-2012: «Космополис» Дэвида Кроненберга | |
 Сегодня день начался «Космополисом», который было особенно интересно ждать, потому что Кроненберг за десятые годы показал привычку если не кардинально, то вполне ощутимо менять свой стиль, и как бы кто ни относился к его работам, по ним чувствуется главное — этому человеку все еще интересно ставить фильмы. По поводу того, что их все еще часто пытаются сопоставлять между собой, сам он на пресс-конференции высказался очень просто: «Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что мой мир и ваш мир — это совершенно разные системы. Я не буду анализировать свои старые фильмы, потому что когда я работаю на площадке, такой анализ мне ровным счетом ничего нового не может дать». И хотя Кроненберг далеко не самый старший из конкурсных режиссеров этого года, все-таки он достаточно имеет за плечами, чтобы эта свежая энергия вызывала большую радость. К тому же он, без сомнения, в форме. Оригинальная книга Дона Делилло подробно описывает день заоблачно богатого человека, медленно движущегося в белом лимузине по пробкам к тому, чтобы за один вечер разрушить свою жизнь. Когда пытаешься представить себе фильм по роману, основная часть которого происходит в салоне автомобиля, меньше всего ожидаешь, что Кроненберг, который все-таки камерных вещей обычно не ставит, действительно станет показывать все действие в одном интерьере на колесах, более того — перенесет в машину половину из и так немногочисленных сцен в других местах. Помимо этого он выпрямляет сюжет и ничего не предпринимает, чтобы оставить в живых внутренние монологи Эрика Пэкер, а также отбирает у него сцену воссоединения с женой, которой тот всю дорогу пытается добиться, — по совместительству самую зрелищную сцену книги, включающую в себя фантасмагорические киносъемки посреди улицы с сотнями голых людей, притворяющихся мертвыми на асфальте. В романе был еще сквозной фантастический мотив с мониторами — в результате сбоя, который никто не мог объяснить, они показывали Эрику недалекое будущее и разрешали, в числе прочего, финальную сцену — он тоже исчез под четкой редактурой режиссера. Диалоги при этом вошли в фильм почти целиком и без изменений (если не считать апдейта валюты, из-за которой обрушивается биржа — в книге это были Йены, а в фильме стали Юани). Таким образом, Кроненберг как будто сознательно отказывается от нескольких самых зрелищных и эффектных приемов, чтобы, по его собственному выражению, «достичь более клаустрофобического эффекта», и получается неожиданный абсолютно разговорный фильм с Робертом Патиссоном в главной роли. Патинссон, кстати, с ней прекрасно справился. Эрик Пэкер, который у Делилло размышлял об этимологии слов и строении скелета птиц, немного навязчиво задавая себе самому риторические вопросы мироздания, на экране теряет эту расплывчатую романтичную задумчивость. От его характера остается категоричное внутреннее противоречие — у него есть все, а ему хочется остаться ни с чем. Еще ему хочется подстричься, и пока лимузин везет его к выполнению этой сверхзадачи, за окном проплывают пышные похороны суфийского рэпера, чье-то самосожжение, буйные уличные беспорядки. Личный начальник безопасности настаивает на том, что Пэкеру угрожает «весомая угроза», в то время как миру угрожает крах капитализма, президенту — покушение на его жизнь, городу — уличные демонстрации. Все мужчины в свите Эрика озабочены безопасностью, все женщины — наоборот, принимают происходящее безумие, не понимая его, каждая на свой лад. Передвижная крепость, которой становится лимузин, на самом деле не защищает и не успокаивает его достаточно — а недостаточно для Эрика значит «неприемлемо», и это одна из пружин, толкающих его к саморазрушению. Его нелепая просьба, не смотря на все сложности ехать за стрижкой на другой конец города, становится понятна, когда он доезжает до парикмахерской — старый цирюльник всю жизнь стриг его отца и его самого. Потертое дерматиновое кресло перед зеркалом должно бы стать последним местом, в котором молодой миллиардер Эрик Пэкер мог бы почувствовать себя спокойно. Но этого не происходит, и Эрик уезжает с наполовину подстриженной головой, чтобы остаться наконец с «весомой угрозой» один на один. Финальный разговор с врагом, который так и не объясняет по-настоящему внятно своих мотивов, к тому же меняя их несколько раз, когда Пэкеру они не нравятся, окончательно расставляет приоритеты — даже над человеком, желающим его смерти, Пэкер обладает практически абсолютной властью: сам приходит к нему, сам наносит себе вред, а в какой-то момент практически исповедует его через стену, разделяющую кадр пополам. В течение длинного дня он бросает вызов за вызовом, но ни одно противостояние не оказывается сильнее внутреннего. Есть такая версия, что нынешний каннский конкурс пронизан мотивом отношений с богом — так вот, если они вообще Кроненберга интересуют, то вывод можно сделать такой, что бог ни при чем. И человеку, который хочет, чтобы его победило что-то сильнее него самого, соответственно, достойного противника не найти — а значит, ни каяться, ни просить объяснения тоже не у кого. В общем, Кроненберг в итоге сделал то, чего обычно хочется от него ждать: сделал все жестче. Поиск информации polin44 специально для twilight-saga.ru. Полное или частичное копирование материалов сайта разрешается только при согласовании с администрацией и указании активной ссылки на источник и автора перевода. | |
| Категория: Другие фильмы сумеречных | Просмотров: 969 | Добавил: Kатастрõфа | Теги: | | Источник | |
|
| |
| Похожие новости:
| |
