Дядя-француз: Итак, ты только что смотрел свадьбу?
Роб: Да, не хотел ее пропустить.
Дядя-француз: Серьезно, тебе не противно работать сегодня?
Роб: На самом деле неважно, когда смотреть. Я могу посмотреть ее и позже.
Дядя-француз: Ты будешь ее смотреть, серьезно?
Роб: Я просто хочу посмотреть, как они целуются.
Дядя-француз: Ок.
Роб: Это единственная причина.
Дядя-француз: Это действительно единственная причина, по которой ты хочешь ее посмотреть?
Роб: Да, посмотреть, как они целуются. Кто-то спросил меня вчера, когда я был в Германии: «Как ты целуешься? Это какой-то поцелуй для фильма? Ты целуешься по-французски? Или просто такой чмок или вроде того?». Потому мне правда любопытно, ведь весь мир наблюдает за тем, как ты целуешься, будь то твоя девушка, жена или еще кто. И все люди выдают свои фантазии по поводу того, как все пройдет... Мне довольно любопытно. А еще я хочу посмотреть, как королева танцует под Jay-Z. Это должно быть забавно.
Дядя-француз: Ты хочешь посмотреть на поцелуй, чтобы... как бы поучиться или для своих будущих фильмов?
Роб: Мне любопытно посмотреть на это. Знаешь, так много людей хотят посмотреть, будет ли это поцелуй на камеру, будто они притворяются...
Дядя-француз: Ты можешь это увидеть?
Роб: Что?
Дядя-француз: Притворяются ли они или...
Роб: Я не знаю, каково это для людей. Если ты не актер, то ты делаешь это по-настоящему. Я знаю, что когда целуюсь в реальной жизни, то это так отличается от поцелуев в кино. Это ощущается мгновенно. Когда появляется камера, ты чувствуешь себя иначе, абсолютно по-другому. Даже пусть, казалось бы, ты делаешь одно и то же. Мне как бы интересно посмотреть, чувствуют ли то же люди, которые не являются актерами.
Дядя-француз: Ты чувствуешь одно и то же, когда целуешь разных актрис?
Роб: Нет, это всегда... В смысле да, извини.
Дядя-француз: Ты понимаешь, о чем я.
Роб: Совершенно по-иному. Это как... как и все другое.
Дядя-француз: Это твоя работа.
Роб: Да, это как...
Дядя-француз: Мне нравится твоя работа.
Роб: Да, тебе платят за то, чтобы ты целовал людей.... Эммм, да определенно. Ты всегда надеешься... Это всегда пугает, потому как я еще не работал над романтической историей с актрисой, которая мне действительно не нравится. Мне было бы интересно посмотреть, каково будет работать с тем, кого ты ненавидишь, или кто тебя ужасно не привлекает, посмотреть, в чем будет разница.
Дядя-француз: Значит ли это, что тебе немного нравится Риз Уизерспун, например?
Роб: Думаю, так должно быть. Ну не в том смысле... Она правда очень классная и милая. Всегда немного неловко снимать любовные сцены и прочее с тем, кого ты не очень хорошо знаешь. Вам нужно по крайней мере быть друзьями.
Дядя-француз: У меня есть очевидно дурацкий вопрос. Я хочу спросить тебя, каково целовать кого-то, кто играл твою мать в другом фильме? Это инцест?
Роб: Кто-то спросил меня ранее: «Разве это не маловероятно?». И я такой: «Что? В реальной жизни? Да, это довольно маловероятно, что люди становятся любовниками своих матерей». Это было так давно, я даже не осознавал. Даже Риз не осознавала, она не вспомнила, что мы и раньше работали вместе. Я рассказал ей, и она такая: «Правда?». Ну потому что это был один день съемок почти десять лет назад. Это безумие. И каждое интервью мне говорят: «Итак... Ты целовал свою мать!». Забавно.
Дядя-француз: И последний вопрос. О твоих волосах. Это неудобно для «сумеречных» фильмов?
Роб: Что? Короткая стрижка?
Дядя-француз: Да.
Роб: Не знаю. Я подстриг волосы для последнего «сумеречного» фильма, ненавижу длинные волосы. Я сразу же отправился на съемки «Рассвета», как только закончил работу над этим [Воды Слонам], и сказал: «Оставьте мне такие же волосы». Вампир постригся. И когда я говорю с кем-то, они мне: «Нельзя отстричь волосы вампиру, они сделаны из камня! Их не отрежешь».