Журналист: Недавно появилась сенсационная новость о том, что «Рассвет» официально будет в двух частях. Ты рад, что фильм разделят на две чати?
Роб: Я до сих пор не почитал книгу, поэтому я даже не знаю. Я рад, что, по крайней мере, они будут снимать две части вместе. Думаю, снять два фильма сразу будет на много легче. Я даже не знаю.
Журналист: А ты ждешь - не знаю, как и сказать, наверное «тизер» будет подходящим словом – ведь в фильме Кристен забеременеет.
Роб: Я думаю, это будет очень смешно. Единственное, что я знаю, так это то, что популярной сценой в книге является сцена с кесарево сечением… Я не завидую Биллу Кондону, которому предстоит придумать, как бы снять все это. Когда я думаю об этой ситуации, то постоянно вспоминаю один из моих любимых фильмов ужасов- «Живой»- и меня не покидают мысли, что в «Рассвете» все будет также, как и в этом фильме: возле больницы полиция стреляет…
Журналист: Расскажи про самый сумасшедший товар с логопитом «Сумерек». Такой, про который ты подумал «Как они умудрились прилепить на это мое лицо?!»
Роб: Мне нравится блестящая смазка. Мне показалось это очень забавным. Я сразу подумал «На такое я не подписывался! Где вообще контракт?» Уверен, это была блестящая смазка, лубрикант.
Журналист: Надеюсь ты не использовал это дома?
Роб: Да, пришлось немного попользоваться.
Журналист: Роберт Паттинсон пользуется блестящей смазкой.
Роб: Да, намазываю руки и говорю «Здравствуйте, приятно познакомится». А все думают «Вау! А он действительно светится!»
Журналист: Роб, я только что говорил с Кристен по поводу MTv Movie Awards. В интервью за кулисами ты признался, что у тебя были другие идеи по поводу поцелуя. Она сказала, что идеи заключались в использовании обручей, огня и прочего. Скажи честно, о чем ты вообще думал?
Роб: Не знаю, я просто подумал, что показать такой романтический поцелуй, как у Райана Гослинга и Рэйчел Макадамс, я просто не смогу. Мне будет так неловко. Мне захотелось сделать что-то глупое. А Кристен не хотела этого.
Журналист: Уже второй год подряд, напряжение нарастает.
Роб: В следующий раз я просто…Я не знаю, у меня полно вариантов…
Журналист: Я разговаривал с Кристен, также вчера смотрел фильм и понял, что речь в нем идет о тех решениях, которые мы принимаем и о последствиях этих решений. В данный момент ваши личные и профессиональные решения очень важны. Чувствуешь ли ты, что те решения, которые ты принимаешь, имеют последствия, которые определяют направление твоей карьеры?
Роб: Думаю, да, я постоянно об этом думаю. Если говорить о профессии, то, как только ты начинаешь думать о решениях, которые ты принимаешь, и которые могут повлиять на будущее твоей карьеры, ты начинаешь делать это из страха. Соглашаешься на ту или иную работу, потому что хочешь, чтобы у тебя была работа. Ты выбираешь работу не потому, что хочешь ее делать. В актерстве весь смысл заключается в том, чтобы хотя бы попытаться делать то, что тебе действительно нравится. Только так у тебя может что-то получится. Потому я стараюсь поменьше думать о последствиях.
Журналист: Когда ты читал книгу, читал сценарий, что ты думал о своем персонаже?
Роб: В первых двух фильмах он был отчужденным от всего этого и довольствовался этим. Но думаю в «Затмении»…нет… в конце «Новолуния»…Он уходит с мыслью, что ей без него будет лучше. Но в итоге он снова возвращается к концу фильма, думая «Хорошо, я решил, что я буду с ней». И в «Затмении» ему приходится принимать последствия его дейтвий. Ему приходится приложить усилий, чтобы стать обычным 17-летним парнем, понять современный мир эмоционально и интеллектуально. И он понимает, что он очень отстал. Вот почему у Джейкоба с Беллой отношения намного проще, потому что он обычный парень. Эдвард тоже помнит, каково это, быть 17-летним парнем, но он никогда не придавал этому значения.
Журналист: Посмотрев фильм, у тебя есть какие-то любимые сцены?
Роб: Я видел только неотредактированную версию фильма. И мне понравилась сцена в палатке. Но мы потом ее переснимали, так что я не знаю, как она теперь выглядит. Может она будет на DVD.
Журналист: Так что твоя по-настоящему любимая сцена будет на DVD?
Роб: Да, может они вставят старую сцену в палатке.
Журналист: А ты знаешь, какая между ними разница?
Роб: Постановка была совсем другой. Думаю, они попытались сделать ее более эротичной.
Журналист: Во время съемок фильма ты слушал музыку, чтобы лучше вжиться в роль?
Роб: Я долгое время не слушал музыку, даже не знаю почему. Не знаю, просто не слушал и все. Даже странно, когда такое случается. Думаешь «Я уже и забыл, что это».
Журналист: А когда ты не снимаешься, ты слушаешь музыку? И что слушаешь?
Роб: Многие мои друзья сейчас заканчивают запись альбомов, в одно и то же время. Так, что я часто слушаю их музыку. Я также купил парочку гитар и начал пробовать что-то писать сам. Но у меня нет на это времени и это, в некотором роде, сводит меня с ума.
Журналист: Когда я вчера смотрел фильм, то обратил внимание, что большинство твоих сцен, это либо сцены экшена, либо ты ругаешься с Тейлором, либо обнимаешься с Кристен. Что тебе больше всего понравилось из этих трех вариантов?
Роб: А как же сцена, где я обнимаюсь с Тейлором? Ее вырезали? Даже не знаю, по какой-то странно причине, я чувствовал себя намного комфортнее на съемках сцен экшена. Обычно, я чувствовал себя очень глупо, даже в «Новолунии». Помню, как мы снимали что-то вроде битвы между мной и Тейлором в конце фильма, и я чувствовал себя таким придурком. Думаю, это все было из-за моего костюма: обтягивающие джинсы, вязаный свитер и пиджак. И при всем этом тебе нужно изображать из себя крутого. Нет, это не прокатит.
Журналист: Теперь у тебя подходящий костюм?
Роб: Да, теперь у меня (Роб говорит что-то непонятное про свой костюм)
Журналист: Что ты думаешь о сцене, которую фанаты назвали «сцена с закидыванием ноги»? Это момент, когда ты показываешь Белле кровать, вы долго и страстно целуетесь, и она закидывает ногу тебе на бедро.
Роб: Да в этой сцене и нет больше ничего, кроме закидывания ноги.
Журналист: И все таки фанаты с нетерпением ждут «сцены с закидыванием ноги». Как думаешь, это название передает весь смысл?
Роб: Боже, я даже не могу вспомнить этой сцены! Помню, когда смотрел эту сцену, то подумал «Я не помню, чтобы мы такое делали! Это слишком вызывающе и откровенно для сумеречных фильмов». Это все очень странно. Наверное, я был настолько уставшим от съемок, потому что я снимался без перерыва в «Новолунии», «Помни меня» и «Затмении». Это было так утомительно. Когда смотрел, я не мог вспомнить и половины фильма. Трудно об этом говорить, потому что я уже и не помню о чем эта история.
Журналист: Я видел вас с Тейлором Лотнером в промо-ролике для MTV Movie Awards с Лесом Гроссманом.
Роб: О, да. Это было интересно. У меня был настоящий огнемет. Мне дали его без каких либо объяснений правил безопасности. Просто сказала «Вот, держи. Только ее поубивай тут никого». Думаю, я стал более собранным. Сейчас я снимаюсь в фильме «Воды слонам», там у меня есть несколько сцен действия, например, работа с лошадьми и прочее. И я удивляюсь, когда это я стал способным на все это? Потому что до этого, такого не наблюдалось.
Журналист: До того, как ты начал съемки в «Воды слонам», ты снимался в фильме «Милый друг». Ты доволен этой работой? Я знаю, что там много сексуальных сцен. Кого можно чаще увидеть обнаженным: женщин или тебя?
Роб: Я там много занимаюсь сексом. Но там действительно много откровенных сцен. Но я еще не видел ничего из фильма. Это была очень странная история и довольно интересная. Но я понятия не имею, что получилось.
