Денис О'Харе рассуждает про короля Миссисипи.
Автор: Jack Giroux, 2 июля 2011 
Рассел Эджингтон – главный пример великого злодея. Мало того, что бы он был умным и расчетным, но у него также должны были быть и власть, и сила, чтобы добиться своей цели. И когда появился Эджингтон, он чертовски круто смотрелся, все это проделывая. Король вампиров был одним из немногих вампиров в сериале «Настоящая кровь», который фактически был заинтересован в веселом проведении времени. Он всегда выглядел так, как будто собирается на вечеринку или просто хочет хорошо поразвлечься, особенно с помощью гардероба в стиле 70-х годов.
Увы, мы не увидим Эджингтона в этом сезоне, но не стоит расстраиваться. Как говорит актер Денис О'Харе, уже есть план по его возвращению. В прошлом сезоне все закончилось не слишком хорошо для Эджингтона, но у Короля Миссиссипи было достаточно упорства и амбиций, так что у нас нет никакой причины сомневаться относительно его возвращения.
Несмотря на то, что Денис О'Харе не задействован в этом сезоне, актер был очень любезен и уделил время, чтобы обсудить свою роль на шоу. Во время беседы с О'Харе, он скрыто лелеял свою любовь к Эджингтону. От обсуждения прошлого его персонажа актер был в восторге как ребенок.
Вот то, что Денис О'Харе рассказал о предыстории Рассела, настроении и сюжете «Настоящей крови», проклятии того, чтобы быть актером характерной роли, и что ожидать от Клинта Иствуда Дж. Эдгара.
И, хотя этот кусочек не покажет всю картину, я пообещал О'Харе удостовериться, что упомяну великолепный фильм, которым он фактически гордится за то, что никто, кажется, его не видел, «Ее сердце» (A Mighty Heart).
Для начала, было жаль услышать, что Вы не возвращаетесь в этом сезоне. «Знаю, знаю. Это просто витало в воздухе», - рассказывает Денис О'Харе для Filmschool Rejects. «Они определенно вернут меня, вопрос был в том, вернуть ли меня в последних сериях или уже в начале следующего сезона. В конце концов, они решили сделать это в начале 5 сезона».
Отличная новость. Интересная деталь в Расселе состоит в том, что этот персонаж был похож на совершенно сумасшедшего. По-вашему, есть ли предел, до которого бы мог дойти Рассел? Я думаю, что никакого предела нет. Это забавно, потому что, когда мы начали говорить об этом персонаже, было очевидно, что персонажи развиваются, и частично причиной его развития было то, что его продолжали делать все старше и старше. Сначала ему, как предполагалось, было 1100 лет, и таким образом, я проделал большое исследование о Карле Великом и всех этих людях и расчете, что "О, он, должно быть, был при дворе Карла Великого”.
А затем он продолжал становиться все старше, и наконец, он добрался до 2 800-3 000 лет. Я изучал историю, чтобы выяснить, откуда он мог бы быть родом, и есть только два источника. Он может быть из Леванта в Палестине, или как ее еще называют Филистин, или он, возможно, был из какого-нибудь действительно интересного места, как Дунай. Я только думал, - "Давайте не делать его римлянином или греком. Давайте сделаем его кем-то еще”.
Таким образом, мы сделали его языческим кельтом. Они просто дикие люди. У них совсем другое отношения ко всему с точки зрения природы и их собственной системы взглядов. Мне нравится это. Это в некотором роде помогло придать ему иной характер.
Это забавно, Вы говорите, какого он возраста, но у него есть такое качество как непосредственность. Да! У меня как у актера, всегда есть собственная предыстория, которую я никогда никому не рассказываю. Однажды я это сделаю. Но его предыстория является действительно захватывающей. Он приехал из очень странного места. Я думаю то, что вы думаете про вампиров, это то, что они учтивые, в некотором роде вялые, по-настоящему хладнокровные, и очень, очень невозмутимые. Я думал, что вседолжно быть не так. Нигде в вампирских правилах не написано, где бы говорилось, что они все должны банально вести образ жизни людей.
И мне нравится, что у Рассела есть эта упорная страсть к жизни; буквально страсть к проживанию и страсть к жизни. Я думаю, что это фактически и формирует непосредственность как его личное качество.
Я думаю, что это очень правильно, потому что, когда он выходит в солнце, он только и говорит, насколько это красиво. Да! Я имею в виду, что можно представить себя старым, и я думаю, это невероятно трогательно как раз для язычника, особенно кельта, ведь поклонение солнцу было дня них всем. И Бог кельтов - Луг. Существует ирландский праздник под названием Лунаса, который является праздником солнца. И он все еще существует по сей день.
Кельты искали место, куда солнце ложилось спать. Таким образом, они наблюдали, как солнце ложится спать, они буквально двигались Запад. Таким образом, они двигались от Дуная до римской территории во Францию, и, в конце концов, осели в Ирландии, когда их остановила вода. Но именно поэтому они и там, потому что они искали, где солнце ложится спать.
Поэтому для Рассела возможность прийти и увидеть солнце – религиозный акт. Это очень для него важно.
Вы сказали, что не все вампиры должны быть хладнокровными и банальными. Не хотите ли сказать, что Рассел в некотором роде крутой и очаровательный? Мы об этом уже говорили. То, о чем мы уже раньше говорили – откуда у Рассела это чувство стиля? Ответ – от Тальбота. Когда Рассел и Тальбот встретились, а это случилось в 1300 году н.э. в Дисантиуме, я бы сказал, что тогда Рассел был в некотором роде грубым персонажем. Он был в рыцарем-наемником, которого нанимали, чтобы убивать людей. А Тальбот был принцем, он был греческим принцем.
Таким образом, он привнес определенное изящество в него. То есть Тальбот был тем, кто сделал Рассела цивилизованным. Когда Тальбот умирает, есть смысл в том, к чему возвращается Рассел. У него больше нет той управляющей силы, и он возвращается к своей природной личности.
После смерти Тальбота Рассел носит везде с собой его кровь. Когда вы читали про эту идею на бумаге, у вас было ощущение, что вы в чем-то совершенно уникальны? [Смеется] Этот момент был придуман человеком по имени Алекс Ву, писателем… или может это был Баки. Как бы то ни было, в тот момент, когда писатель придумал эту штуку, он знал, что это будет передаваться всем последующим авторам. Мы называем это «Чаша «О, Тальбот».
Для Рассела это был Тальбот. Это была его сущность, с помощью которой он планировал вернуть его к жизни. Таким образом, это был не просто жест, это был фактический план вернуть его к жизни. И это был Тальбот, о котором он так переживал.
Я думаю, что моменты как этот на самом деле демонстрируют то, как Алан [Болл] и его авторский состав ухватили настрой. Даже если ситуация является немного странной, там все еще есть серьезность. Это мудрый сценарий, разве у них это не получается просто замечательно? Так и есть. Я имею в виду, что у некоторых из авторов есть, в кавычках, очень забавные качества. Баки, один из наших авторов, всегда в кавычках предпочитает другие фильмы. Он говорит: "Как тот фильм, который я ненавижу, с Джулией Робертс”, или тому подобное. Или: "Как то ужасное кино, с Райаном Рейнолдсом”. Или: "Он в том фильме полный придурок”.
Это имеет смысл для того, как играть его и комментировать. Но все любят своих персонажей, и никто их не высмеивает. Все пытаются рассматривать их последовательно и хорошо. Я думаю, у всех авторов есть своя сила, и они все понимают персонажей немного по-разному. Но они все нацелены на один и тот же результат.
Мне также очень нравится то, что они высмеивают даже себя. Фактически, если была бы линия "Соки высмеивает Билла и Соки”. Знаете, буквально высмеивание чтения линии какого-то другого актера. Это весело. Это признание того, что они находятся в этом мире, это понимание, что люди высмеивают Соки. Я думаю, что у них это прекрасно получается.
Большей частью в течение шоу Рассел называет определенных персонажей сумасшедшими или больными. Как Вы объясните тот факт, что он и сам, кажется, не является обладателем большого самосознания, что и делает его большей угрозой? Нет, в том-то все и дело, что всегда, когда ты играешь персонажа, другие персонажи всегда думают, что правы они. У них нет способности быть объективными по отношению к себе. Если ты боретшся против компании, занимающейся кредитными карточками, то не можешь видеть себя со стороны, насколько назойливым ты стал. И ты не видишь, как сильно сходишь с ума, когда тебя заставляют платить 25 долларов налога. Ты просто прав.
Поэтому я думаю, эти персонажи не понимают, что могут быть такими же сумасшедшими, как и люди, о которых они говорят. В защиту Рассела могу сказать, что не все, что он делал, на самом деле было безумным. Я считаю, что все, что он делал, было неимоверно логичным и невероятно просчитанным.
Я думаю, что он стал импровизировать уже чуть позже. Когда Тальбота убили, все его планы пошли крахом, и он начал импровизировать. До того момента он очень четко представлял, что он хочет сделать, и как этого достичь. Он – тот, кто достаточно прожил, чтобы иметь дело и с неудачами, и со спутыванием стратегий. Так что он очень хорошо разбирается в такого рода долгосрочном планировании.
И что в нем самое прекрасное, он не из тех, кто просто сидит, бережет свое здоровье и кусает девственниц. На самом деле у него есть план игры насчет того, что он хочет от мира, и как он хочет этот мир изменить. В этом заключается источник его настойчивости и страсти.
Что, как я думаю, является неправдой, так это то, что Рассел садист. Я не думаю, что он причиняет боль или наносит увечья только потому, что ему это нравится. Я не думаю, что он этим наслаждается. Он хочет то, что он хочет, и если кто-то становится у него на пути, у него просто не хватает терпения. Действительно, почему он должен?
Была потрясающая сцена, где Рассел советовал Биллу не влюбляться в Соки, потому что он прямо говорил: «Смотри, я уже это проходил. Ничего не получится. Они недолговечны. Они не живут. Ты просто разбиваешь им сердце. Ты разбиваешь сердце себе. Сойдись с кем-то из своих или обрати, как я сделал с Тальботом много лет тому назад».
Я обожаю эту сцену потому, что главная идея состоит не в том, что они презирают людей, а потому что у людей такая короткая жизнь, из-за этого не стоит вступать с ними в отношения. Так что они из опыта знали, что не стоит смешиваться с людьми.
Когда дело доходит до съемки, Вы должны очень сильно доверять режиссеру, чтобы сказать, - "Я надеюсь, что это не выглядит слишком смешно, или это играется так же, как и должно быть”? Единственные обсуждения, которые мы когда-либо имели, и о которых я когда-либо слышал, были в основном, о том, что происходит в сцене, и ко всему всегда относятся очень серьезно. Никто никогда не фальсифицировал эмоции. Если большая сцена призывала к большим конфронтациям, люди не играли ее. Они шли на это. Это было похоже на абсолютную конфронтацию.
Была прекрасная сцена с Эриком, когда в один момент он не знал, собираюсь ли я его убить или принять. Чувство угрозы витало над сценой. Мы закончили ее и «Фух, это было страшно до дрожи».
Все дело в том, что мы всегда стараемся работать как можно лучше. Это никогда не было похоже на игру.
Действительно ли это - очень тесное окружение, или Вы отчасти заставляете создавать много пространства или придумывать новые идеи? Все очень открыто творчески. У каждого есть свое собственное мнение. И у авторов, за которыми, как правило, остается последнее слово, потому что они – те, кто создают его. Они - те, кто пытается сохранить все последовательным. На самом деле, мы должны уважать также и поклонников. Мы потеряем поклонников, если внезапно вампир сделает что-то непоследовательное. Знаете, если ты вдруг решишь, что они могут выйти на солнце, они скажут: "Что? Вы не можете сделать этого! Вы не можете изменить правила!”
Таким образом, установлено, что вампиры хладнокровны и не склонны к тем же самым человеческим жестам. И то, что все делают это, помогает. Но, как говорится, всегда есть место исключению. И я сделал исключение для Рассела в некоторой степени. Это было что-то вроде: "Вы знаете что? Я думаю, что он настолько стар и у него настолько своеобразное понимание мира и жизни, что ему, возможно, не обязательно перенимать поведение у других”.
Вы всегда пытаетесь придерживаться написанного в сценарии? Я пришел из театра, поэтому приучен, что сценарий – это все, это – Библия. Ты не можешь его менять. Нельзя даже думать его менять. Нельзя изменить Шекспира. Нельзя изменить Шоу. Нельзя поменять Чехова. Поэтому ты даже и не думаешь менять то, что написал этот парень.
Я так подозреваю, что если менять то, что уже написано, то только из-за не состыковки с чем-то, что вызывает у тебя дискомфорт. Но скорее всего, это означает, что нужно двигаться вперед, столкнуться с этим и работать над этой преградой. Если постоянно менять что-то, чтобы было удобно, не получится правильно сыграть персонажа, или придется подстраивать под себя и весь остальной актерский состав. Я думаю, что менять написанное в сценарии – это для очень и очень ленивых актеров.
Часто приходится слышать ужасные истории про то, как актера задействуют в фильме, а потом приходится переписывать сценарий под его нужды. Да, такое случается. Но есть небольшой нюанс, если вы говорите про кинозвезду – того, у кого есть собственный образ, который не изменяется от сценария к сценарию и от фильма к фильму. Поэтому в этом случае они защищают свой бренд. Я – характерный актер. У меня нет бренда. [Смеется]
Я помню, как вы говорили, что быть актером характерной роли – нечто вроде одновременно и спасения и проклятия. Не могли бы Вы уточнить, в чем именно заключается проклятие? Это - проклятие, потому что у тебя есть определенный уровень текучести и анонимности, это означает, что никто не знает точно, кто ты. Например, я никогда в жизни не был в состоянии попасть в рекламу на телевидении. Я хотел это сделать один раз в жизни, когда мне очень нужны были деньги, и я отчаянно пытался попасть туда. И когда я пришел в офис на кастинг, они на самом деле не знали, кем я был. Вы знаете, как на самом деле я играю? Ну, кем вы хотите, чтобы я был? Я могу быть кем угодно. Но они говорят, "Нет, нет, нет. Мы не хотим, чтобы Вы были кем угодно. Мы хотим знать, кто Вы. Вы на самом деле молодой папа? Вы на самом деле ботан? Вы на самом деле толстый чокнутый ученый? Кем вы работаете?” Я сказал, "Я - актер”. А они говорят: "Нет! Мы не нанимаем актеров! Сегодня мы нанимаем молодых пап. Вы должны быть молодым папой”.
Так что в этом и заключается доля проклятия — что тебя нелегко поместить в нишу, поэтому труднее тебя нанять. Я чувствую это, снимаясь в кино. Я пойду на прослушивания для фильма, и я не совсем буду подходить для этой роли, не совсем для той. Но своим актерским мастерством я попытаюсь убедить их нанять меня. И оглядываясь на режиссера, они скажут, "Прекрасно. Мне это нравится”. Или они только скажут, "Нет, я хочу кого-то, кто немного более …”. Когда ты заходишь, они: "О, я знаю, кто это. Это - президент. О, я знаю, кто это. Это - продавец подержанных машин. Я знаю, кто это. Это - доктор”.
Я думаю, что Тони Гилрой – это режиссер, который не смотрит на Вас так. Я его обожаю.
Каково это сотрудничать с ним? Это весело. Он и пишет и режиссирует. Он очень много меняет всего на лету. И делая тот фильм [«Ничего личного»], действительно многое было переписано. Я помню однажды, Кэтлин Чалфэнт, которая играет законченную предательницу, но она работала на меня. У нас была сцена с Полом Джиамати, где у нее был большой монолог для Пола, и я там на заднем плане слушал. Тони сказал, "Вы знаете что? Я не хочу, чтобы это было монологом. Я думаю, что там должны быть вы оба, ребята. Вы, парни, входите в раздевалку и прерываете ее реплику. Только прерываете. Разделите монолог на диалог. Пройдите туда и обратно”.
Так мы и сделали. Мы зашли в раздевалку, как это было за час до съемки, и я должен был вспоминать реплику. И она должна была снова вспомнить реплику. Мы разделили реплику и превратили в диалог с Полом Джиамати. Это было шумно и весело.
И каков Клинт Иствуд в сравнении с таким процессом? Он работает с одной и той же командой все время, с тем же самым оператором-постановщиком. Таким образом, у них все получается. Они знают, что они хотят сделать. И он очень доверяет своему оператору-постановщику. Я не уверен, что они делают раскадровку, но они всегда очень четко представляют, что они хотят сделать. Об остальном сложно догадываться.
Мы недавно делали Гувера … Это был первый раз, когда я когда-либо работал с ним, где мы сделали больше чем один дубль. И мы иногда делали девять, или 10 дублей, потому что это был совсем другой фильм. Ему нужно было другое. Он приспосабливается. Он не собирается быть просто рабом своей прошлой страсти к работе. Но он великй. Я абсолютно обожаю его. Он – действительно очаровательный, забавный, очень душевный человек.
Собирается ли Иствуд показать больше нелицеприятных характеристик Гувера? В отношении этого парня есть какая-то болезненная патология. Ни в коем случае, покидая кино, ты не скажешь, "О, он был хорошим парнем!” Вы, уходя, скажете, "Мой Бог! Не человек, а сплошное бедствие!” Но он также позволяет Дж. Эдгару Гуверу, в некотором смысле, показать свою точку зрения, которая всегда интересна. У него было много неуверенности в себе, если опираться на сценарий. Это очень интересный сценарий. Мне интересно непосредственно видеть все это. Но у меня была такая маленькая роль, что я чувствую, у меня не было шанса полностью охватить все то, что они делали.
Перевод: kceniya
Источник
Эрика 
выглядит (пол лица снесло и перекарёжило
)
Таня tt301, ты что творишь!!! мда..это был бы мой самый любимый день на всю оставшуюся жизнь)) 
неужто свершится!!!
все мне конец 
