"Музыкальное сопровождение написано Картером Бёруэллом, часто сотрудничающим с братьями Коэн: впечатляюще, иногда становится даже немного жутко. Нет излишней торжественности или длинных оркестровых композиций". – Майкл Филлипс, "Chicago Tribune", 18 ноября 2008 г.

"…беря во внимание важность вокальных партий в "Сумерках, нельзя отрицать важную, присутствующую практически во всем фильме силу музыки Бёруэлла, которая придает фильму сказочную атмосферу. … Бёруэлл реагирует на пожелания фанатов истории головокружительными женскими голосами, гитарными партиями, которые могут отражать и меланхолию, и ярость, и легким звучанием, которое завораживает на фоне покрытых росой деревьев и сверкающей кожи вампира. Эта музыка сочетает в себе элементы Led Zeppelin и Pink Floyd, она похожа на нереальное, волшебное путешествие, которое может стать последним в истории любви живого человека и фактически мертвого существа.

… Внезапные появления барабанной дроби отражают у Бёруэлла всепоглощающую жажду крови, которую Эдвард всячески старается обуздать, а также вампиров, получающих удовольствие от человеческой крови. Также это основный ритм, связывающий "семью" Эдварда с северо-западным побережьем Тихого океана, и показывающий, что индейцы знают, кто такие эти нестареющие люди. Этот прием повествования посредством музыки показывает силу мысли и креативность произведений Бёруэлла". – Дэниель Швайгер, журнал "Film Music", 11 декабря 2008 г.

"… Если смотреть в целом, музыка Бёруэлла к этому фильму все же менее задумчивая, чем песни, вошедшие в саундтрек, и придает фильму о девушке-подростке, влюбившейся в 100-летнего вампира, нежности. Несмотря на названия композиций, например, "Если мне придется умереть" или "Самый опасный хищник", его музыка редко бывает гнетущей, не портит настроения, а басовое звучание используется крайне редко. Произведения Бёруэлла часто пронизаны томлением и меланхолией, что делает его мастером музыкальных произведений для любовных историй, которые в конечном итоге могли бы привести к смерти. Романтические партии – самые сильные и интересные моменты в фильме: тема "Влечение" с помощью настойчивого звучания акустической гитары и фортепиано показывает, насколько всепоглощающей может быть влюбленность; тема "Мне приснился Эдвард" с помощью небольшой атональности придает чувству легкость; а "Колыбельная Бэллы" романтична, но не сентиментальна. Бёруэлл показывает, что основная опасность в истории им не забыта, соединяя тревогу и романтическое напряжение в темах "Я знаю, кто ты" и "Кожа убийцы", сложное сплетение чувств и колеблющаяся мелодия которых сделали их визитной карточкой музыкальных произведений Бёруэлла". – Хизер Фарес, "Billboard", 9 декабря 2008 г.

Воспоминания Картера

"Колыбельная Бэллы" в том виде, в каком вы слышите ее в фильме, изначально была написана не как колыбельная, а как признание в любви – исступленной, мучительной любви. Вот как это было.
Много лет назад я был влюблен в замечательную женщину Кристин Скулли. Она бросила меня, мое сердце было разбито, и я написал музыку, в которой попытался выразить ту боль и муку в моем сердце. Она бы не стала со мной разговаривать, поэтому я отправил ей запись, чтобы музыка сказала все за меня.

Через несколько лет (в апреле 2008-го года, если быть предельно точным) я приехал в Орегон на встречу с Кэтрин Хардвик, которая снимала тогда свой фильм "Сумерки". Она сказала, что продюсерская компания Summit Entertainment попросила ее включить в фильм новую сцену. Она была в книге, но не была прописана в сценарии (фильмы часто не включают всего написанного в книгах). В этой сцене Эдвард должен был играть на рояле для Бэллы. Тогда я еще не работал над фильмом официально и не знал, что Роб Паттинсон (Эдвард) должен будет сыграть на съемках. Так часто бывает – в большинстве фильмов актер просто сидит за инструментом, раскачивается, изображая исполнение мелодии, которая будет написана уже после того, как сцену снимут и смонтируют. Та ситуация была необычна тем, что Роб – отличный музыкант и вполне способен по-настоящему сыграть на рояле или другом инструменте.

Моя главная задача как композитора – сделать фильм сильным, драматичным, эмоциональным, в духе лучших фильмов. Но в той ситуации было много волнений, поступающих "из вне", в основном, от поклонников книги. Сцену с роялем добавили, потому что в Summit поняли, что фанаты хотят услышать мелодию, известную как "Колыбельная Бэллы", и у каждого фаната есть свое видение мелодии. Поскольку я еще не приступил к работе, образовался некий музыкальный вакуум, который быстро стал заполняться всевозможными вариантами. На съемках сцены Роб сымпровизировал. Свою идею "Колыбельной Бэллы" прислал Мэттью Беллами из Muse. Приходило бесчисленное количество вариантов от читателей и музыкантов, они размещали их в Интернете. Все это, конечно, не упрощало моей задачи.

В начале июля, когда я наконец приступил к написанию музыки для "Сумерек", я перевез семью и студию из Нью-Йорка в Лос Анджелес, чтобы иметь возможность работать в непосредственной близости от Кэтрин и монтажной группой – Нэнси Ричардсон, режиссером монтажа, и Адамом Смолли, музыкальным редактором. Я начал написание музыки с Бэллы и Эдварда, в частности, со сцены, в которой он забирается с ней на верхушку дерева. Мне хотелось передать волнение и опасность такой любви, которая рушит все барьеры. Фильм был смонтирован таким образом, что сцена с роялем шла после сцены на дереве, диалогов практически не было, и тема любви Бэллы и Эдварда туда прекрасно вплеталась.

После того, как я с переменным успехом попытался написать несколько разных вариантов, я наложил на изображение на экране мелодию о своей мучительной любви, которую я написал много лет назад, и она просто идеально подошла. В ней есть основная тема, несколько неоднозначная, о том, как два человека пытаются найти точки соприкосновения, поднимаясь все выше и выше, и, наконец, падают вниз, а второстепенная тема – обычное счастье.

Я показал эту музыку Кэтрин Хардвик, и она сказала, что она "захватывающая и возбуждающая". И вот эта безымянная мелодия превратилась в "Колыбельную Бэллы". Однако, стоит сказать, что ни Кэтрин, ни я ее так не называли. Для нас это была просто "Тема любви", и мне кажется, так правильнее. Эта мелодия гораздо сложнее и эмоциональнее, чем любая колыбельная, которую я когда-либо слышал.

Я стал отталкиваться от этой музыки в дальнейшем развитии отношений Бэллы и Эдварда, начиная с урока биологии, на котором он впервые с ней заговаривает. Чем дольше мы слушали "Тему любви", тем сильнее Кэтрин хотела переснять сцену с роялем, чтобы пальцы Роба попадали в такт музыке. Выделять на это средства должна была компания Summit Entertainment, продюсирующая фильм.

Обычно я сначала пишу музыку на фортепиано, а затем уже на компьютере делаю демо-версию, которая звучит так, как будто была сыграна на настоящих инструментах – в данном случае фортепиано, струнные, духовые, гитара и ударные. Я всегда показываю эти записи режиссеру, чтобы он или она могли представить себе, какой будет музыка в фильме. Поскольку Кэтрин должна была получить согласие Summit на пересъемку, мы решили показать демо-записи руководителям Summit и продюсерам фильма.

Руководители посчитали, что раз я написал музыку к 60-ти и более фильмам (я не веду точный подсчет), то должен был бы закончить работу раньше. Но на самом деле мне никогда не приходилось показывать свою работу руководству. Обычно я работаю только с режиссером, а если кто-то начинает вмешиваться, я прошу их поговорить сначала с режиссером, а он уже передаст мне. Таким образом, фильм будет отражать только одну точку зрения – режиссерскую – даже учитывая тот факт, что над фильмом работает целая команда.

К нашему удивлению одному из директоров "Тема любви" не понравилась. В частности, ему не нравилась первая нота мелодии, которую он правильно назвал диссонирующей (самой высокой нотой является си-бемоль, которая в гармонии выше ноты ля и си бекар). Этот диссонанс сразу же переходил в созвучие, но первая нота не выходила у него из головы. Музыка – штука субъективная: для нас с Кэтрин мелодия была удивительно романтичной и трогательной, а для него – сбивающей с толку.

Для автора музыки к фильму нет ничего удивительного, если ему скажут написать заново или переписать композиции. Такое случается сплошь и рядом. Но я чувствовал, что это – одна из лучших моих композиций, она идеально подходит для той сцены и фильма, поэтому я не обратил внимания на замечания Summit. Камнем преткновения был тот факт, что Кэтрин хотела переснять сцену с роялем уже через неделю, поэтому ей нужно было утверждение материала от Summit, чтобы Роб мог его сыграть.

Мое пребывание в Лос Анджелесе подходило к концу, и я собирался поехать с семьей в небольшой отпуск в Мэн (за работой я не уделял ей должного внимания), а к началу учебного года вернуться в Нью-Йорк. За день до отлета из ЛА мне стали настойчиво звонить Кэтрин и продюсер Вик Годфри. Они сказали, что Summit не одобрит пересъемку, если "Тема любви" не будет изменена. Потом позвонил директор картины из Summit и подтвердил, что си-бемоль вначале абсолютно неприемлема, и он не будет "это утверждать". Он сказал, что девочкам-подросткам – целевой аудитории фильма – понравится что-то более нежное и простое.

В его защиту могу сказать, что мы с Кэтрин воспринимали эту мелодию как "Тему любви" Эдварда и Бэллы, а он видел в ней "Колыбельную Бэллы". Да, те 30 секунд, в течение которых Эдвард играет на рояле, - это "Колыбельная". Но эта тема должна отразить романтическую историю, лежащую в основе фильма, и мне казалось, что это гораздо важнее.

Но были и другие вопросы. Предположение, что молоденькие девушки хотят слышать нежную мелодию, казалось несколько унизительным, ведь именно этого я старался избегать. Я считаю, что невозможно предугадать, как музыка повлияет на слушателей, хотя многие композиторы и пытаются. Непредсказуемость – вот что делает фильм интересным (понимаю, это – не то, что хотят слышать инвесторы). И как вы себе это представляете – как можно написать музыку, которая бы понравилась режиссеру, который в свою очередь хочет, чтобы она понравилась мужчине из руководства, который хочет, чтобы она понравилась 10-ти миллионам девочек-подростков?

Все оборудование было запаковано, я уже садился с самолет до Мэна, как вдруг им понадобилась новая тема любви буквально за несколько дней. Все (кроме меня и моей семьи) считали, что я должен остаться в Лос Анджелесе. Но я сказал ребятам из "Сумерек", что пойму, если они решат обратиться к другому композитору, и улетел.

Когда я прилетел в Мэн, я был уже не так расстроен и решил попробовать сделать несколько вариаций "Темы любви", сочиняя по ночам, чтобы не мешать семье. Оказалось, что если поменять си-бемоль вначале, пропадает все очарование мелодии. В конце концов, я написал 5 или 6 вариаций, от абсолютно скучной до вполне приемлемой, и отправил их Кэтрин. Не знаю, которые из них она показала в Summit. Была утверждена одна, я записал ноты, чтобы Роб мог сыграть (что он превосходно и сделал). Мы с Кэтрин пытались придумать для этой мелодии подходящее название, но Summit настаивал на "Колыбельной Бэллы". Фортепианная мелодия вначале фильма – это оригинальная версия музыки, которую я написал много лет назад (я настоял на том, чтобы ее включили в фильм несмотря ни на что), а мелодия, которую играет Роб – это один из вариантов, утвержденный Summit. В фильме вы сможете их услышать. Я утешаю себя мыслью, что первоначальная версия все-таки преобладает, ведь мне кажется, что она более запоминающаяся. А какая запомнилась вам?

Должен заметить, что Кристин, женщина, для которой я написал эту музыку, стала моей женой. В моем сердце эта мелодия всегда будет принадлежать нам двоим, но теперь она и ваша (и Бэллы и Эдварда) тоже.

Перевод, корректировка - DVB специально для twilight-saga.ru.
Полное или частичное копирование материалов сайта разрешается только при согласовании с администрацией и указании активной ссылки на источник и автора перевода.