Кристен Стюарт и Дакота Фаннинг отправляются в путешествие в 70-ее, чтобы сыграть самых настоящих рок-певиц Джоан Джетт и Чери Кюрри, которые, будучи еще подростками, основали первую девичью рок-группу «The Runaways». В том, что фильм «Ранэвэйс» вообще начали снимать в какой-то мере заслуга Чери, ибо фильм отчасти основан на биографической книге Кюрри «Неоновый ангел: Зеркало «The Runaways»», фильм снова вернул талантливейших женщин в центр всеобщего внимания, что, по словам самой Кюрри, вполне заслуженно, хотя бы из-за того, что им пришлось пережить обман их агрессивного менеджера, Кима Фоулея (которого играет Майкл Шэннон) и в одиночку бороться против несправедливости рок-мира, в котором всем заправляли мужчины.

Чери известная, как «Белокурая бомба» группы, записала 3 альбома с «The Runaways» (в состав группы также входили Сэнди Вест, Лита Форд и Джеки Фокс), и два сольных альбома. После того, как она бросила музыку, Чери начала актерскую карьеру и снялась в огромном количестве фильмов, включая «Лисы» (1980) с Джоди Фостер, « Паразит» (1982) с Деми Мур и «Длина волны» с Робертом Кэррадайном.

Чери Кюрри общалась с журналисткой «Tribute», Тони Мари Ипполито, относительно ее жизни, которая была показана на экране Дакотой Фаннинг, о ее возобновленной, в какой-то мере, новой дружбе с легендой рока Джоан Джетт и о том, как она переписала свою книгу, добавив в нее более насыщенные детали своей жизни (те, которые вы не увидите в фильме «Ранэвэйс»), также она рассказала, зачем она отрезала волосы в стиле Дэвида Боуи, о наркотической зависимости, арестах, о том, как в них бросали ножи и о том, как они боролись за свое право на жизнь в рок мире.

-Каково тебе сейчас, по прошествию такого количества времени увидеть, что твоя невероятная история наконец-то поведана миру?

Кюрри: Ну, что ж это здорово, меня сейчас переполняет столько эмоций. Мы так усердно работали, когда были детьми, и потом, кажется, нас списали со счетов и забыли. Это здорово, но потом, ты опять испытываешь все эти эмоции, и в этот момент ты хочешь, чтобы все снова были вместе, чтобы сделать это (имеется в виду фильм) единым коллективом (старым составом группы). Ты оглядываешься назад и видишь, что все было невероятно травмирующим для каждой из нас. У нас до сих пор огромное количество эмоций, и недоговоренностей, которые остаются нерешенными. Особенно с Литой (Форд) и Джеки (Фокс). Просто, я бы очень хотела, чтобы мы все смогли насладиться, но Сэнди, к сожалению уже умерла. Это мое единственное (сожаление). Это что-то вроде горькой радости.

-Что изначально побудило тебя написать «Неоновые ангелы»? 

Кюрри: Первоначально я пришла к издателю, Прайсу Стерну Слоану, в 1988 году, как иллюстратор. Это было в то время, когда я работала консультантом у детей, проходящих реабилитацию от наркотической зависимости. В издательстве я рассказала историю «The Runaways», о том, как я стала актрисой, о наркотиках и прочем другом, и все они мигом заинтересовались публикацией первой взрослой книги. Но в 2000 году, снова перечитав книгу, я осознала, что я уже далеко не та 20-летняя девушка, которая написала эту книгу с Нилом Шастерменом. У меня уже была совершенно другая точка зрения относительно некоторых моментов, более того, я хотела, рассказать еще множество историй, которые для первой книги были слишком резкими. Поэтому я переписала книгу на новый лад. Затем менеджер Джоан Джетт прочитала ее, ей понравилось и она начала работу, собственно, так это (кино) и получилось.

-Что людям стоит ожидать от новой версии книги?

Кюрри: Что ж сейчас в ней нет страха. Она немного отличается от первой книги. Я до сих пор чувствую некую ненадежность и ненависть к самой себе. В первой книге я хотела, чтобы меня простили, во второй же, я переросла это, сейчас я хотела, чтобы в книге было только то, что исходит от меня. Сейчас я на много лучше осознаю, что тогда произошло; подобное осознание могло прийти только лишь с возрастом. Я просто хотела помочь людям. История «The Runaways»- великая история, но в действительности, в первую очередь, это история о выживании исключительно с моей позиции. .

-Так много звезд - как актеров, так и рок певцов- справляясь с давлением популярности, попались в ловушку пагубных привычек. Скажи, как тебе удалось выстоять и пройти через это?

Кюрри: Знаете, я многим обязана своей маме (Мэри Хэрмон). Она проявляет упорство относительно себя, моего отца (Дон Кюрри), который всегда был очень добрым, но при этом страдал ужасной алкильной зависимостью, она проявляла упорство, помогая ему бороться с его проблемами, и вообще она всегда была опорой всей семьи. Будучи 15-летней, начав свой путь в «Ранэвэйс», все не было так, как будто мы пришли на все готовенькое, нас не кормили с ложки рок-н-роллом, нас выгребали из этого мира, ведь он принадлежал исключительно мужчинам. В то время мы действительно боролись за место под рок-солнцем и мы делали это в одиночку, без всякого надзора. Но мы держались друг за друга, мы срослись и стали семьей, что позволило нам вместе пройти через все превратности популярности и выстоять.

-В «Ранэвэйс» было видно, что у вас есть характер, но в то же время, вы выглядели тогда немного потерянными.

Кюрри: Ну, мы пытались найти самих себя. Это совершенно нормально для 15-16 лет; осознание того, кто ты, как личность занимает огромное количество времени. Лично я, только после 40 лет начала комфортно себя чувствовать в своей же шкуре. Сейчас я на много больше ценю жизнь. С тех самых пор, как мой сын начал понимать о чем я говорю, я пыталась ему объяснить, что мы живем в большом, злом мире. И это определенно помогло ему.

-Каково было играть в группе, в которой были только девушки. Должно быть без ревности и зависти не обошлось. Девушки могут быть такими ехидными!

Кюрри: Да уж, это они могут! Если вернуться назад, то необходимо сказать, что проблема была в том, что все внимание всегда приковано к солистам группы. И опять же, огромное количество раз я попадала в центр всеобщего внимания из-за того, что носила свой коронный корсет, я скажу так: «Я одевала этот корсет всего на две с половиной минуты! Я не носила его в течении всего шоу, а только лишь, когда исполняла пеню «Cherry Bomb». Но пресса была больше заинтересована в солистке группы, и девушкам не нравилось это. Я не виню их, но в то же время, это и не моя вина тоже. Поверьте, это не то, чего я хотела. Все к чему я стремилась, чего я отчаянно хотела, так это сохранить нашу группу, я хотела, чтобы мы все были вместе, я была большой поклонницей Джоан Джетт, Литы, Сэнди и я очень хотела, чтобы они тоже попадали на обложки журналов. Особенно сложившаяся ситуация, не устраивала Лите, и она мне очень четко давала понять это, но по сути, я ничего не могла поделать, у меня не было никаких рычагов, чтобы контролировать прессу. Практически в перед самым уходом мне поступило предложение от журнала «Rolling Stone», и я в прямом смысле слова, позвонила им и начала плакать и умолять не помещать мое фото на обложку журнала, я знала, что это окончательно разрушит группу, но затем я отказалась, оставив группу двумя неделями позже, после этого я еще не раз пожалела, что опустила такую возможность. Когда ты находишься в центре внимания миллионов людей, эти миллионы начинают обсуждать тебя, они начинают сравнивать, решать, кто самая красивая и прочую ерунду…все это стало очень тяжелым опытом для каждой из нас.

-Каково было понимать, что вы пользуетесь огромной популярностью в Японии и то, что вас встречают, как самих «The Beatles»?

Кюрри: Япония стала для нас примером того, что весь наш тяжкий труд все-таки окупился. Мы ступили в битломанию и это было действительно волнующе, и мы были действительно благодарны, ибо тога мы увидели плоды своей работы. Я подумала: «Ого, мы сделали это.»

-Каково было работать с Кимом Фоулеем? У вас с ним были сложные отношения. Смогла ли ты забыть это?

Кюрри: Мы с Кимом закопали топор войны еще полтора года назад. У меня с ним было много неразрешенных вопросов. Вообще-то, главной причиной конфликта было то, что он нелегально распространял пиратские копии альбома нашего с сестрой (Мэри Кюрри) совместного альбома и заработал на нелегальных продажах больше нежели мы с сестрой вместе взятые. Он не имел вообще никакого отношения к этому альбому, поэтому я ему по существу сказала: «Эй, ты крадешь уже не мои деньги, а деньги моего сына! А этого я не допущу.». Во времена «Ранэвэйс» мы смотрели на Кима, как на защитника, но такого защитника, который дает уроки выживания в рок-н-ролл мире. Хоть он этого никогда не показывал, я знаю, что по-своему он любил и заботился о нас. Но он был сумасшедшим. Хотя, может поэтому-то все закрутилось на столько быстро, может быть, если бы у нас был инертный, спокойный менеджер, мы бы не смогли добиться всего этого. Ким действительно работал для нашего процветания. Но в конечном результате, он стал причиной упадка группы, ибо это именно он настроил нас друг против друга. Конечно же мы не выдержали под этим давлением.

-Сожалела ли ты о уходе из группы?

Кюрри: Ну, точно не в то время, ибо я ничего не слышала от девушек. Я не сожалела об этом еще много лет спустя. Вообще-то я не сожалела об этом, пока несколько лет тому назад не узнала, что в то время, когда я ушла, Лита думала, что это не конец, что это всего лишь передышка на несколько месяцев, что вскоре все станет на свои места…по сути, мы не разу не общались после моего ухода. В то время я чувствовала себя полностью разбитой из-за прессы, мне казалось, что меня морально выживали из группы, к концу Лита стала чересчур агрессивной, и я просто не смогла этого выдержать. Я чувствовала, что стаю на краю, поэтому я решила уйти. Но, если бы они попросили меня вернуться и сказали : «Давай поговорим об этом», тогда бы я, безусловно, вернулась бы.

-Ты открыто рассказывала о своей наркотической зависимости. Ты начала принимать наркотики, когда была в группе?

Кюрри: У меня в генах алкогольная зависимость, поэтому мне суждено было иметь проблемы в этой области. Когда мы были в «Ранэвэйс» все вокруг снабжали нас наркотиками. Были взрослые люди, которые в прямом смысле слова, засовывали в нас очередные дозы. Итак, поспособствовало ли это росту моей зависимости?! Конечно да. Но, как мне кажется, я так или иначе, должна была пройти через это.

-Что ты думаешь относительно фильма «Ранэвэйс»?

Кюрри: Ну, что тут сказать, я прожила все события, поэтому видела все изменения, которые делали создатели фильма. Если говорить честно, то многие новшества мне не понравились. Мне кажется, что история была бы более глубокой, если бы они решили копнуть поглубже, показать события, которые произошли до группы. Например, сцена, где Дакота Фаннинг отрезает волосы, что и я когда-то сделала, но в фильме непонятно почему я это сделала, а ведь главная причина этому было то, что парень моей сестры-близняшки изнасиловал меня только потому, что у него была слабость к девственницам. Я действительно думала, что хорошо объяснила то, почему я стала вести себя в подобным образом, до группы я училась в школе, а не появилась из неоткуда, Но, я считаю, что этом фильме актерская игра была нестандартна и великолепна. Дакота и Кристен действительно полностью погрузились в своих персонажей, я так горжусь Дакотой, она поделала огромную работу.

-Не странно ли видеть, как кто-то играет тебя на экране?

Кюрри: Ну, что ж, Дакота Фаннинг сделала все еще более нереально, ибо я являюсь ее большой поклонницей. Да и вообще, как много людей могут сказать, что их жизни показаны в фильме? Поэтому сейчас я чувствую себя благословленной и очень везучей.

-Кино получилось фантастическим, но оно побуждает узнать побольше о всех вас!

Кюрри: Ну, если бы у меня не было книги, то я бы больше расстроилась! Тот факт что у меня есть книга, которая может помочь людям узнать побольше обо мне, поспособствовал тому, что я не так расстроилась из-за того, что в фильме было много вольностей и несоответствий. Многое в фильме просто не показано, ибо в реальности с нами столько всего произошло: наш арест в Европе, а чего стоит воспоминание о британской публике, которая швыряла в нас ножи. Однажды нас чуть было не убили, чтобы спастись нам нужно было запрыгнуть в чью-то машину, дабы скрыться от людей, которые окружили нашу машину, это было такое сумасшествие. Но как бы то ни было, фильм рассказал о нашем существовании, и нас играли величайшие актрисы.

-Какие у тебя сейчас отношения с Джоан Джетт?

Кюрри: Мы сейчас возобновили нашу дружбу, но необходимо сказать, что мы всегда любили друг друга. В группе мы были лучшими друзьями. Ее действительно ранило то, что я ушла, но тогда я не имела ни малейшего понятия об этом. В то время я действительно была уверенна в том, что она хотела, чтобы я ушла. Сейчас, 35 лет спустя, потрясающе узнать о том, что Джоан хотела, чтобы я осталась, думаю, если бы мы не начали делать фильм, то я бы никогда не узнала об этом. Сейчас мы снова вместе записываемся в студии. Думаю, у нас между нами всегда будет оставаться особенная связь, которая появилась между нами из-за всего, через что нам пришлось пройти.

- Какой ты и Джоан внесли вклад в этот фильм?

Кюрри: Джоан была исполнительным продюсером этого фильма, поэтому она находилась на съемочной площадке столько, сколько могла. Я была там тоже столько времени, сколько мне было позволено. Дакота хотела, чтобы я постоянно находилась рядом с ней, но продюсеры были против, ибо они не хотели, чтобы я как-то влияла на нее, чтобы она не отклонялась от сценария и поставленных перед ней задач. Но были все же некоторые моменты, которые мне пришлось обговорить с Дакотой, особенно это касается сцены, где в Японии Лита бросает мне в лицо журнал. В этой сцене Дакота играла так будто ей все равно, что просто убило меня, я была опустошена. В то время я поняла, что Ким подставил меня и, что девушки думали, что я сама напросилась на отдельную фотосъемку для журнала. Мне в тот момент было Далеко не все равно, а наоборот, поэтому я обсудила этот момент с Дакотой и она тут же изменила стиль игры, благо, она талантливейшая актриса!

-С «Ранэвэйс» вы были первопроходцами. Каково было твое влияние?

Кюрри: Все, что я могу сказать, это то, что с группой мы вышли на поле боя и со всей силой боролись за наши права заниматься музыкой. Я просто рада, что новое поколение может увидеть, что можно сделать все что угодно, нужно просто очень захотеть. Если ты будешь бороться, то твоя мечта обязательно сбудется. Я думаю, что именно в этом главное послание фильма «Ранэвэйс», и благо, он побудит многих девушек взять в руки инструменты и бороться за свою мечту. Всегда велись дебаты о том, можно ли девушкам играть рок или нет, и «Ранэвэйс» наглядно показывают, что можно.

Перевод, корректировка - Bub04ka специально для twilight-saga.ru.