Репортер: Расскажите, как, собственно все начиналось? Николас, может ты начнешь? К Робу ты обратился с самого начала?
Николас Осборн: Мне отдали сценарий со словами: «Тебе он может понравиться». Вообще сам процесс подготовки занял 4 года. Ален согласился быть режиссером, мы позвонили Робу. С гордостью скажу, что Роберт прочитал сценарий на парковке закусочной. Да? Это было где-то за два месяца до премьеры «Сумерек», Роберт согласился на съемки, и дальше все покатилось как снежный ком.
Репортер: Роберт согласился, потому что он исполнительный продюсер фильма?
Николас: Роберт всегда хотел поучаствовать в таком проекте, и нам было важно его мнение. Так что мы советовались с ним и по поводу кастинга, и по поводу сценария, и вообще по любому возникающему вопросу. Ты вообще замечательный исполнительный продюсер.
Эмили: Я и не знала об этом.
Николас: На плакате бы посмотрела.
Эмили: Я знаю, но пока шли съемки.
Репортер: Почему ты выбрал этот проект?
Роберт: Я думаю, это было… За лето, после окончание съемок «Сумерек», я прочитал сотни сценариев, и все они казались одинаковыми. А этот, особенно то, как прописаны диалоги, казался более естественным, чем остальные. И особенно Тайлер,… То есть, в большинстве фильмов главный герой – это или неопытный парень, который набирается жизненного опыта в течение фильма, или персонаж должен пройти через какие-то трудности, в конце он становится другим человеком, с ним будет все в порядке. Но у Тайлера уже начинает с большим жизненным багажом, это полностью раскрытый персонаж, и в итоге он развивается совершенно по-другому пути. Это не просто типа «Я в порядке. После всего происшедшего в фильме со мной все нормально». Такого не увидишь в фильмах, особенно в молодежных. Это меня и привлекло.
Репортер: Как все говорят, оба ваших персонажа сыграны отлично, особенно отношения с родителями. Твоего отца сыграл Пирс Броснан, твоего – Крис Купер. Каково было, для вас обоих, работать с ними?
Эмили: Я – поклонница таланта Криса. Это очень эмоционально наполненный, щедрый человек. Он именно играл, а не просто повторял заученный текст.
Репортер: Ну а что по поводу легендарного мистера Броснана?
Роберт: Ну, вообще, когда обсуждали фильм, я и подумать не мог, что роль Чарльза будет играть такой актер, как Пирс. Мне кажется, что у Броснана есть природная способность нравится людям. На страницах сценария Чарльз – очень авторитарный и, можно сказать, отрицательный персонаж, а Пирс, просто будучи самим собой, изменил своего героя. Это отлично. Получились гораздо более глубокие отношения, я думаю.
Николас: Он может очаровывать. В своем отлично скроенном костюме он выглядит как богатый бизнесмен, но он очарователен.
Роберт: Он очень, очень очаровательный.
Николас: Это как про того парня, о котором ты упомянул, с ним ты дружил, Матильда, и ты его видишь 3 месяца спустя, и он спрашивает, ну как прошла операция на ноге?
Репортер: А теперь вопросы из зала. По залу будут передавать микрофон, просто дождитесь своей очереди. И вот сразу кто-то сзади. Это Джой? Привет Джой. Передайте ей микрофон, это будет первый вопрос.
Журналист из зала: Это будет вопрос Роберту. Привет, меня зовут Джой. Роберт ты очень мило выглядишь рядом с маленькой девочкой – твоей сестрой в фильме, ваши отношения в фильме выглядят очень естественно. У тебя нет младших братьев и сестер, расскажи о ваших взаимоотношениях, как ты справился с ролью?
Роберт: Это все Руби, как она играет… Да, у меня нет младших братьев и сестер. Все были старше, я был младшим братом. Ничего не имел против моих сестер. Руби – одна из лучших актрис, с которыми я когда либо работал. Она удивительно ясно понимает своего персонажа. Когда я впервые с ней встретился, она вела себя как обычный нормальный ребенок. Но чем больше она говорила о своем персонаже, о его развитии… она могла говорить, импровизировать часами. Она комфортно чувствовала себя перед камерой. Она просто потрясающа. С ней очень легко работать, просто смотришь на нее и сразу понимаешь, что нужно делать.
Репортер: Можно микрофон вперед. У нас следующий вопрос.
Журналист из зала: Когда ты понял, что можешь перешагнуть через успех других своих фильмов и заняться именно этим. может тебя тяготили другие вопросы, финансовые, например?
Роберт: Когда тебе ничего не нравится, довольно легко решить что делать. Даже те фильмы, где меня нет. Мне просто счастливчик. Я никогда чувствую никакого давления, когда занимаюсь чем-либо. Я никогда не думаю о кассовых сборах. Даже когда дело доходит до продвижения фильма, делаю это потому что люди просят. Это фильм не похож на «Сумерки», это абсолютно независимая картина. Ее нельзя отнести к какому-либо жанру, это не типа «классный фильм». Таких фильмов уже не снимают. Может именно поэтому я и выбрал этот фильм. Единственным критерием было то, что именно этого «на рынке» нет, поэтому я и занялся этим. Я пытаюсь выбирать следующие роли по такому же принципу.
Репортер: Эмили, ты согласилась сниматься в «Помни меня» по этой же причине?
Эмили: Да. Мне очень понравился сценарий. Знаете, он не читался механически, как сценарий, скорее это напоминает, когда кто-нибудь читает тебе письмо, или ты читаешь какую-то захватывающую книгу. Это было настолько откровенно, настолько органично, что…
Репортер: можете передать микрофон на второй ряд? Спасибо.
Журналист из зала: Действие происходит в Нью-Йорке. Как вы справились с нью-йоркским акцентом? И какая реакция была у жителей этого города на премьере, на то, как вы сыграли их самих?
Роберт: Ты хочешь сказать?
Эмили: Мне нравится акцент, ведь я вроде должна говорить так довольно много. Мне кажется, что это добавляет больше характерности моему персонажу, в нем нет много меня самой. Мне была интересна Элли, она из Квинса (прим. пер. – один из районов Нью-Йорка), и ты думаешь: «Да, у тебя получится, ты сможешь точно передать акцент Квинса». А когда мы разговаривали с нашим репетитором по диалогам, он просто замечателен, он был на съемочной площадке все время, я много наблюдала и заметила, что у молодых людей, которым около 20 лет, сильно выраженного акцента нет совсем. Он просто пропадает под влиянием масс-медиа. Радио, телевидение, Интернет развиваются все больше и больше, люди больше путешествуют. Хотя у более старшего поколения акцент присутствует.
Репортер: А что насчет твоего акцента, Роб?
Роберт: Да я всегда по-моему говорю одинаково. Когда я первый раз прочел сценарий и прочувствовал весь фильм… Иногда везет, ты читаешь текст и все получается само собой. Я особо не заморачивался по поводу акцента, я вообще не знаю, появился ли у меня какой-то. Я провел немного времени в Нью-Йорке, попытался уловить, как люди разговаривают. Я не знаю, где сейчас мой акцент, наверно это уже и не акцент больше.
Репортер: А какая была реакция жителей Нью-Йорка на фильм?
Николас: Это вообще нью-йоркская история, мы должны были вести съемки в Нью-Йорке. Много нью-йоркцев было на съемочной площадке, многие задействованы, также в картине много местных полицейских. Все они прочитали сценарий, им очень понравилось. И все понимали, что это очень важно. Мы справились, нас одобрили.
Репортер: Передайте микрофон в этот угол. Извините, вы были следующим? Хорошо, тогда вы, а потом вы.
Журналист из зала: Эмили, «Lost» был довольно важной частью твоей жизни. Какие ощущения, ведь сериал остался позади, оптимистично настроена насчет своего будущего? Что дальше?
Эмили: Да, это действительно занимало много места в моей жизни, все было отлично. Но все когда-нибудь заканчивается. И «Lost» мог закончиться еще три года назад, но сейчас у сериала вполне логичное завершение. Сюжет не остался подвешенным в воздухе. Так что я настроена вполне оптимистично. Хотя, конечно, я мне будет не хватать тех, с кем я проработала столько времени. Сейчас я стараюсь оставаться оптимисткой.

Журналист из зала: Вопрос Роберту. У твоего героя есть близкий друг Айден. Был ли у тебя жизненный опыт такой дружбы? И твоя сестра по фильму, Тайлер хочет защитить ее. Ты сам был героем?
Роберт: У меня появились близкие друзья в 12 лет. Считаю ли я себя героем? Я наверно немного завидовал, я вырос среди людей, которые действительно были героями. И никто не приходил ко мне за советом, за защитой. Я думаю, что никогда не вел себя как герой.
Журналист из зала: Можешь ли ты вспомнить такого героя?
Роберт: О, могу ли я…Я не знаю. Я вырос в своей семье. Это прекрасные люди. У меня прекрасные родители, они прекрасно меня воспитали, я думаю. Вот наверно и все мои герои.
Репортер: Господа, следующий вопрос.
Журналист из зала: Эмили и Роберт, ваша новая работа кардинально отличается от «Lost» и «Сумерек», очень важных для вас картин, эти фильмы завоевали огромное количество фанатов, ведь это признанные феноменов ХХI века. Насколько важна для вас реакция ваших поклонников на ваше участие в таком фильме, на ваше бегство в наш, реальный мир?
Роберт: Я думаю, что сниматься в такого рода фильмах – наиболее важно для актера, ведь его не так просто рекламировать, вынести на суд публике, тем более, когда за спиной такие проекты как «Сумерки» или «Lost». Ведь это моментально делает тебя знаменитым. Если люди уже пришли на фильм, пришли в кинотеатр посмотреть на тебя, картина скорее всего им понравится, надеюсь. Я не знаю… Я надеюсь, людям нравится моя работа. Но если ты стараешься угодить только какой-то определенной категории зрителей, ты движешься в неверном направлении. Ты никогда не сможешь угодить всем…в смысле, ты даже не знаешь людей, которым ты стараешься угодить. Особенно, когда их так много. Так что…Я надеюсь, им нравится.
Эмили: Да, я согласна, это интересно. Да, почему не опираться на уже существующих поклонников. Но да, как сказал Роберт, ты не можешь нравиться каждому фанату «Сумерек» или «Lost», им не обязательно понравятся другие твои проекты. Если, например, я по какой-то причине снялась в одной роли, это совсем не значит, что я не могу сняться и в другой. Я не хочу замыкаться на чем-то одном, я хочу подниматься дальше, выше.
Репортер: Передаем микрофон туда. Спасибо.
Журналист из зала: Привет Роб, я Ричи из «Sugar Magazine». Мы знаем и любим тебя из-за твоих глубокомысленных и задумчивых героев Тайлера и, конечно, Эдварда. Что тебя привлекает в такого рода картинах, тебе не хочется сыграть менее напряженную роль, сняться в комедии?
Роберт: Я занимался чем-то подобным до «Сумерек». Я не знаю, так получилось, что персонаж из «Сумерек» стал олицетворением задумчивого персонажа. Тайлер мне никогда не казался таким задумчивым. Типа, все время размышлять, размышлять, размышлять. Я вообще такого слова не знал до «Сумерек». Я думаю, мне интересно играть сломленных, проблемных героев, наверно потому что у меня самого все наоборот. То, над чем я работаю сейчас – довольно порочный персонаж, этот парень заботиться только о себе, он чрезвычайно самоуверен, и ничто не может поколебать эту уверенность. Может, этот персонаж немного жизнерадостней. Радость – довольно универсальна. Но в сценарии все сложнее. Если ты счастлив – ты счастлив.
Репортер снова просит передать дальше микрофон.
Журналист из зала: Твой персонаж – довольно сложный. Когда ты впервые прочитал сценарий, представлял ли ты себе, как будешь играть его, или все познавалось в процессе?

Роберт: С момента получения сценария и до самих съемок проходит достаточно времени. 7 месяцев, или около того. Я разговаривал с Ником, с Аланом, режиссером, со сценаристами Уиллом и Дженни. Мне было интересно как мыслит Тайлер, как изменялись его отношения с отцом. Когда ты молод, ты больше всего боишься стремительности, прожить такую же жизнь, как и он. Даже если твой отец – прекрасный человек, ты стремишься к независимости во всем, это вызывает беспричинную злость. Это все при первом просмотре сценария воспринималось по-другому. Но я сразу почувствовал связь со своим персонажем.
Ник: Парень, написавший сценарий, Уилл, главного героя, Тайлера, он списал с себя самого.
Роберт: И он хотел сыграть его?
Ник: Да. Когда мы встретились, он сказал, ты можешь быть продюсером, но я буду играть эту роль. Я отговорил его от это затеи достаточно быстро. Ему 27 лет, он описывает эмоции 22-летнего. Тебе 22, ты упрям. И девушка, Элли. Что ты хочешь от жизни, я думаю, что ты уже это понимаешь в таком возрасте.
Роберт: И вот еще интересный момент. Печаль. Многие говорят, что Тайлер не справился с горем. И он повел себя предсказуемо, знаете, скорбь в таком возрасте скупа на эмоции. Мне было интересно. Тайлер хочет забыть о своем прошлом. «Эй, что случилось, я не знаю».
Передают микрофон.
Журналист из зала: Роберт, Тайлер достаточно драчливый молодой человек. Как ты справился с такими эпизодами в фильме? Сам когда либо побывал в драке?
Роберт: Давно не дрался, сейчас немного побаиваюсь. Я думаю, что если ввяжусь в драку, меня забьют до смерти из любви к искусству.
Ник: Ты в курсе дела.
Роберт: Я не знаю. Мне понравилось в Тайлере некое бунтарство и храбрость. Такой недостижимый образ меня самого. Типа «Я тот парень, с которым можно подраться. Я только этим и занимаюсь». На самом деле я не очень-то…
Ник: Я переживал за тебя немного. В тот день, когда мы снимали ту драку с Крисом Купером, он молотил тебя об стену.
Роберт: В самом начале, когда я дрался с огромным парнем. Я бил его, как я думал, со всей силы, раза четыре ударил его по лицу. И каждый раз после удара я «Извини, извини», а он «Да я ничего и не почувствовал». Было немного унизительно.
Ник: У вас вопрос, не так ли?
Вопрос: Вас ведь объединяет не только британско-австралийская работа, возможно также – акцент, чувство юмора, предпочтения в спорте?
Роб: Может быть, первый вариант.
Эмили: Нет, мы не дрались по поводу акцента на промо-туре.
Роб: промо (на «австралийский» манер)
Эмили: промо («австрал.»), о нет. Так говорят в Новой Зеландии.
Роб: Промо, ха-ха.
Эмили: Хорошо, если тебе так больше нравится, пусть будет промо.
Роб: Хорошо, в день твоих кинопроб, ну, ты же принимала в них участие, не так ли?
Эмили: Да.
Роб: Мы отправились в бар после кинопроб. И я клянусь, что Эмили – эта крошечная, маленькая девушка выпила около 24 бокалов пива и осталась трезвой, как стеклышко после всего выпитого. И я подумал: «да, это будет… она – другая...это поможет исполнять персонажа». Я не знал, что будет дальше. Я проснулся в 6 утра – ба-ба-ба-ба-ба (прим. перевод – наверное, с сильнейшим похмельем)
Ник: Роб думает только о еде и выпивке, но явно не о спорте, а ты?
Эмили: Я не слежу за спортивными событиями. А по поводу чувства юмора – думаю, что англичане и британцы используют похожий сарказм в шутках.
Роб: Ты – довольно веселая, но у тебя нету к этому предрасположенности
Эмили: Вот, паршивец! Я стараюсь, но получается довольно плохо.
Роб: Я правда пытаюсь понять, когда ты стараешься.