Фильма Little Ashes (2008) артхаусный и повествует об истории мучительной и не совсем платонической любви между Федерико Гарсия Лоркой и Сальвадором Дали. Они встретились в 1920-х, учась в Мадриде, подружились, полюбили друг друга сначала как художники, а потом как мужчины, но до 'самого страшного' у них дело не дошло: Дали очень нервно относился к физическим прикосновениям, и если от женщин их еще худо-бедно выносил, то мужской страсти со стороны Лорки просто-напросто испугался. Пути их разошлись: Дали отправился в Париж за мировой славой, Лорка - в испанскую глубинку за близостью к народу, и в результате был казнен франкистами. Дали всю жизнь утверждал, что дружба с Лоркой была одним из самых важных событий его биографии. Картина 'Мелкие останки' (стандартная русская атрибуция) была написана им в 1927-м, в разгар 'романа', это первый по-настоящему сюрреалистический шедевр Дали.
Все это - фактическая канва фильма английского режиссера Пола Морриса, в котором он задался целью изучить вопросы... верности себе и жертв, на которые может идти художник ради искусства (или того, что он понимает под искусством). Схема нам предложена, в сущности, поверхностная. Лорка трактуется как 'подлинный художник' - человек, который сохраняет верность идеалам несмотря ни на что, и при этом не жертвует своими человеческими качествами: чистый, благородный, искренний 'золота кусок'. Дали - гениальный юноша-нарцисс, который любит только себя и искусство в себе, 'широкой картины' не видит и вообще в конце концов утрачивает свои человеческие качества, погнавшись за длинным долларом. В финале - так было задумано - Лорка это моральное мерило всех вещей, а Дали - опустошенный клоун, которому остается только погрузиться в безумие (узнав о смерти Лорки и поняв, так сказать, 'что он потерял').
Так оно было задумано авторами, и эта задумка придает трогательному, гипнотически красивому по съемкам и снабженному великолепным саундтреком фильму налет дурацкой прямолинейности и наивности.
Но в процессе съемок с этим фильмом произошло локальное кинематографическое чудо. Дело в том, что Лорку играет очень хороший молодой испанский актер Хавьер Бельтран, и он играет то, что написано в сценарии - схему. Очень трогательно играет, сильно и глубоко: и влюбленность, и боль от предательства, и внутренюю силу, которая помогает остаться собой. Но все это - схема. А вот Дали играет юное английское дарование Роберт Паттинсон (покойный Седрик Диггори из 'Гарри Поттера и Кубка Огня' и в общем тоже покойный вампир Эдвард из 'Сумерек'). И на этой роли - Дали - сыгранной им в 21 (!) год, еще до 'сумеречного' успеха, неожиданно выясняется, что мальчик этот - АКТЕР. Он честно играет предложенный ему сценарий. Но он ухитряется преодолеть схему, и сыграть не 'Дали-из-этого-сценария', а Дали НАСТОЯЩЕГО. Который был куда сложнее, чем просто самовлюбленный юнец, который не понял, где в жизни были истинные ценности, а когда понял, уже было поздняк метаться. Он играет ХУДОЖНИКА, который точно знает, что в жизни важно, а что нет.
Он - в отличие от Лорки - понимает, что консумировать страсть не так важно, как испытать ее. Что иногда потеря любви - более ценный опыт, чем ее обретение. Что искусство важнее жизни, потому что оно-таки вечно. Там есть момент, когда Лорка переживает: несмотря на то, что Дали нарисовал их на картине (на 'Мелких останках'), через сто лет они все равно будут уже мертвы. И Дали смотрит на него с искренним недоумением и говорит 'Но на картинах-то мы будем'. Какое значение имеет жизнь, говорит его озадаченное лицо, если есть живопись?
И ОН СОВЕРШЕННО ПРАВ. Да, в жизни обычных людей важно, чтобы все вели себя человечно и не разбивали сердец тем, кто ими дорожит - в том числе и потому, что вспоминать потом о своем предательстве будет больно тебе самому. Но в существовании художника это - лишнее. Художник не имеет права цепляться за свои и чужие чувства, за свою и чужую боль, за ЗЕМНОЕ - если ему нужна свобода для того, чтобы двинуться дальше - туда, где, как говорит тот же Дали в фильме, нет ничего привычного - никаких границ и пределов.
Дали Паттинсона - интуитивная актерская работа. С помарками - потому что если в 21 год легко играть 'юность гения', то 'зрелость гения' (после титра 'прошло восемь лет') играть физически трудно: знаменитые усы Дали на мальчишеском лице Паттинсона выглядят, конечно, бутафорскими и нелепыми. Но эти усы и объективная юность актера - ничто по сравнению с тем, что он там вообще сделал. Его пластика точна невероятно - взвинченный, неуклюжий невротик, его Дали грациозен, как какая-то экзотическая птица. Его метания между тем что хочется, и тем что колется - великолепны и трогательны: он мальчик, этот Дали, и ему самому больно расставаться с мечтами ради высшей цели. Тем более, что он и сам не уверен еще, что прав и эта высшая цель ему по зубам. Интонации, с которыми он передает 'клоунаду' и дурачества Дали-безумца - просто по коже продирают. Но главное - это ВЗГЛЯД, которым он смотрит на свои картины. Он смотрит на них как художник - профессионально. Пытливо. Без романтики - как на работу, которую нужно сделать, и которая никогда не получается так, как задумано. Да, Дали в фильме человек фрустрированный - но не сексуально: его сдерживает, как всякого художника, только вечное сознание того, что нарисовать в точности то, что видишь внутренним взором, никогда не получается.
Жестокая картина получается от этого Дали - жестокая по отношению к Лорке. Из-за этого мальчика, который смотрит на попытавшегося с ним переспать возлюбленного с отчужденным осуждением, так ясно видно, что Лорка ВСЕ ИСПОРТИЛ - ОПОШЛИЛ то, что было красиво и ценно. Из-за этого мальчика, из-за того, как он играет Дали-художника, становится ясна одна печальная правда. А именно – что Лорка, сохранивший верность себе и Испании, остался чист и целен... и ЛОКАЛЕН. А Дали, предавший истинное чувство и завоевавший мир, стал несчастен – и ВЕЛИК. Универсален.
Да, можно сказать, что у них было изначальное неравенство: поэзия непереводима, живопись воспринимается всеми интуитивно. Но проблема-то не в этом. Проблема в том, что великим может стать только художник, отказавшийся от личных пристрастий – отказавший себе в праве на счастье, по большому счету. Цена величия, цена гениальности – невозможность быть человеком. И ЭТО, собственно, сыграл Паттинсон. Не только уплату цены – но и величие, за которое было заплачено.
Автор рецензии Opera_Guest
верю. 
