| Главная » Статьи » Инфо-обзор » Литературный раздел |
Переступая грань.
Переступая грань Белла прыгнула со скалы в холодное предгрозовое море. Джейкоб вытащил ее из воды и принес к себе домой. В каноне они сидели на полу, прислонившись к дивану: Джейк уснул, а Белла просто задумалась про Ромео и Париса. Но в мокрой одежде, пусть даже рядом с батареей, вряд ли получится спокойно поразмышлять. А могло бы быть и так… POV Белла Джейкоб внес меня в дом и усадил на диван в маленькой гостиной Блэков. - Посиди здесь. Я принесу тебе сухую одежду. Хорошо, что диван был обит какой-то синтетической кожей, потому что холодная соленая морская вода стекала с меня, образуя мокрые разводы довольно неприятного вида. Сухая одежда – это хорошо. Это просто отлично. Несколько слоев мокрой холодной ткани безжалостно высасывали тепло из организма. Я чувствовала себя так, будто находилась не в жилом помещении, а совершенно голая сидела на льдине посредине Атлантики. Мелкая отвратительная дрожь, скорее похожая на судорогу, сотрясала тело от пяток до макушки. Холод заставлял мышцы непроизвольно сжиматься, создавая массу неприятных ощущений: сводило шею, плечи, спину, заставляя выгибаться и снова сворачиваться, поджимая под себя колени, стараясь сохранить последние крупицы тепла. Клацали зубы. Ногти на руках посинели. Джейкоб вернулся довольно быстро и кинул на спинку дивана комок серого меланжевого трикотажа. - Я пойду, согрею молока, – он окинул меня оценивающим взглядом и нахмурился. – Капелька рома тоже не помешает. А ты переодевайся пока. Разложим твои шмотки на батарее, и они быстро высохнут. Через минуту на кухне хлопнула дверца холодильника, и раздались характерные звуки, говорившие о том, что приготовление обещанного коктейля идет полным ходом. Я попыталась стянуть с себя куртку. Замерзшие непослушные пальцы не хотели сгибаться и соскальзывали с пуговиц. Мокрая ткань не поддавалась. Я попробовала дергать сильнее, в надежде что пуговицы оторвутся, и я наконец освобожусь от ледяных объятий сырой одежды. Не тут-то было. Бесплодные попытки лишали последних сил. Господи, как же холодно! Холодно и плохо. Плохо… Дрожь все больше походила на судороги. Кожа стала болезненно чувствительной, словно оголились все нервные окончания. Одежда превратилась в орудие пытки. Кружевная ткань лифчика терзала напряженные от холода соски, как будто была свита из стальной проволоки и ранила каждым прикосновением. Тонкие кружевные трусики немилосердно врезались в нежную плоть. Я разревелась от бессилия и не услышала, как в комнату вошел Джейкоб. - Беллз! Ну ты чего? Я думал, что ты уже переоделась. Давай резвей! Переохлаждение хочешь заработать? - Не могу, – прохрипела я сквозь слезы. Джейкоб моментально оказался рядом, опустился передо мной на колени и заглянул в лицо. - Черт! Все хуже, чем я думал, – пробормотал мой друг. Он стянул с меня ботинки, носки и, подхватив на руки, отнес в свою комнату. Я не пыталась сопротивляться. Зачем? Да и сил не было. А Джейкоб, тем временем, усадил меня на стул и начал раздевать. Мой мозг бессознательно, как будто со стороны, отмечал выражение твердой решимости на лице оборотня, уверенные движения рук, благодаря которым, сначала куртка, следом за ней джинсы, свитер и футболка легли неопрятной кучей в углу комнаты. И то, как неровно и глухо застучало его сердце, когда он расстегивал лифчик и стягивал с меня мокрые холодные трусики. Мне было стыдно, что ему приходится это делать. И мой волк это чувствовал. Избегая смотреть в лицо, Джейк уложил меня на свою кровать и накрыл пледом. - Я сейчас, – бросил он и скрылся за дверью. А я лежала и вспоминала прикосновения его горячих рук. Абсолютно не чувственные, скорее похожие на бесстрастные прикосновения профессионального спасателя, они странно волновали меня, заставляя забыть про неловкость. Джейкоб вернулся через минуту с большой керамической кружкой. Присев на краешек кровати, он обнял меня своей горячей рукой за плечи, помог приподняться и приложил кружку к губам. - Пей. Теплое молоко с привкусом рома и каких-то трав на вкус было просто отвратительным. Горячие пальцы напряженно застыли на моей спине. Я взяла кружку двумя руками, грея ладони о ее теплую поверхность. Плед соскользнул, обнажив грудь. Джейкоб отвернулся и стал смотреть в сторону. Горячие пальцы на спине ощутимо дрогнули в движении похожем на ласку. Допив молоко, я отдала ему кружку и откинулась обратно на постель. Медленно натянула плед до подбородка. Очень медленно. Я поймала себя на мысли, что мне хочется, чтобы он смотрел. Неожиданно раздражающей показалась сдержанность молодого индейца. Молоко и ром согрели пищевод и желудок, но дрожь все еще мучила тело. Джейкоб искоса взглянул на меня. Наверняка видок был еще тот, потому что мой друг сморщился, словно жевал лимон и неуверенным голосом произнес: - Тебе бы растирание сделать… Оборотень снова неслышно выскользнул из комнаты и вернулся через некоторое время, на ходу отвинчивая крышку с маленькой стеклянной баночки. Около кровати он ненадолго замер, набираясь решимости, и когда приблизился ко мне, в глазах его была все та же, раздражающая сдержанность. Я сама откинула плед, обнажаясь перед ним, вытягиваясь в струнку и дрожа, скорее от напряжения, чем от холода. Джейкоб нервно сглотнул, прикрыл глаза, собираясь, вздохнул и решительно устроился на кровати, нависая надо мной. Он набрал в руки масла, растер в ладонях. Терпкий запах расплылся по комнате. Я вздрогнула, когда горячие руки коснулись моих плеч. Движениями плавными, тягучими Джейк массировал руки. Сначала одну, потом другую. Крепкие пальцы разминали каждую мышцу, оглаживали каждый пальчик. Все такими же уверенными движениями руки Джейка скользили, массируя шею, плечи, ключицы и лишь тяжелое дыхание выдало его, когда горячие ладони коснулись моей груди. Легко, почти невесомо, потом чуть сильнее, сжимая мягкие округлости, стискивая соски между скользкими от масла пальцами. Теперь я и сама дышала тяжело, испытывая обжигающую смесь стыда и желания еще более смелых ласк, более откровенных прикосновений. Я ждала их и смотрела в лицо парню, который не поднимал взгляда от своих рук. Сердце его билось глухо и неровно. Как мое. Но Джейку было тяжелее. Я могла бездействовать, а ему приходилось продолжать начатое, мягкими, но властными движениями сводя с ума меня и себя. Оставив грудь, его руки принялись массировать бока и живот, растирая холодную кожу, разогревая застывшие мышцы, спускаясь все ниже. И под настойчивыми касаниями его горячих ладоней томительное тянущее чувство зародилось во влажной ложбинке между ногами. Стремительно разрастаясь, оно охватило низ живота, ударило жаркой волной в сердце и откатилось обратно, превращаясь в сладкую боль. Мне всегда казалось, что описывая в своих произведениях всепоглощающее неуемное желание секса, авторы «слегка» преувеличивают его силу, для того, чтобы создать определенную атмосферу, оправдать некоторые поступки героев, оправдания которым на самом-то деле быть просто не могло. Я думала - в книгах все врут. Но… Но сейчас я отчаянно желала, чтобы Джейк догадался о томительном тянущем чувстве, о сладкой боли, пульсирующей у меня внутри. Догадался, протянул руку и дотронулся, проник пальцами во влажную глубину, сжал, стиснул, причинил боль. Я сходила с ума? Холода больше не было. Он отступил. Краска стыда заливала лицо и шею, и невыносимо тяжело было смотреть на моего волка. Ему тоже было не сладко. Я поймала его ускользающий взгляд и не увидела там ничего кроме желания. Жгучего и яростного. Но Джейк все еще держался. Он набрал в ладони еще немного масла и начал массировать ноги. Руки оборотня подрагивали, и движения были уже не такие плавные, как вначале. Сильные и в то же время нежные, они оплетали мою ногу, продвигаясь вверх, сжимая, массируя внешнюю и, чуть более медленно и нервно, внутреннюю сторону бедер. Дыхание перехватило. Только бы он не останавливался. Только бы не останавливался. Мне захотелось завыть от отчаяния, когда его руки застыли в нескольких миллиметрах от места, где скопилась боль желания. Застыли и принялись за другую ногу. Выматывающе неторопливые движения. Сжигающая душу медлительность. Миллиметр за миллиметром вверх по ноге. Снова туда, где жажда животного соприкосновения наших тел становилась все нестерпимее. И когда, наконец, его рука вновь оказалась в обжигающей близости от охваченной тянущим ощущением ложбинки, я сжала колени, не выпуская ее, и начала двигать бедрами, движениями тела умоляя Джейка переступить грань. Он вздрогнул, но руку не убрал, стиснул крепкими пальцами бедро и только спросил хриплым срывающимся голосом: - Ты понимаешь, что делаешь, Беллз? Ты меня дразнишь, а я ведь не каменный… - Джейкоб, – голос не слушался, и приходилось говорить шепотом. – Джейкоб, пожалуйста… Что дальше? Что мне сказать дальше? «Сделай это»? Глупо. «Трахни меня»? Пошло. «Я хочу тебя»? Что за беспомощное блеяние? И тогда я закрыла глаза и, закусив губу, развела колени в стороны. Широко. Приглашая его без слов. Стон, уходящий в глухое рычание, вырвался из груди оборотня, и в следующую минуту я почувствовала такое желанное прикосновение. Вскрикнула. Горячие пальцы проникли внутрь и остановились, почувствовав преграду. Рука отдернулась, заставляя разочарованно застонать. Послышался шорох одежды, и в следующую секунду массивное мускулистое тело прижало меня к кровати. Джейк целовал торопливо, жадно, глубоко проникая в рот языком, чувствительно прикусывал мои губы, отвлекая от главного. Глупый. Я все равно чувствовала, как его пальцы раздвинули влажные набухшие складки, и в меня между ног уперся его горячий твердый член. Резкий рывок, его хриплый стон вместо поцелуя и равномерные ритмичные движения бедер моего волка. Он раз за разом впечатывал меня в кровать, и мне было больно. Больно от его первого яростного проникновения, больно от того, что его член был слишком велик для меня, больно от того, что в порыве страсти Джейк слишком сильно раздвигал мои ноги и не натренированные спортом мышцы ныли с непривычки. Но я ждала эту боль. Хотела ее. И теперь чувствовала, как она накапливается внутри моего тела, превращаясь в приливы волнующей дрожи. Она заставляла меня стонать, выгибаться дугой, поднимать бедра навстречу движениям сильного тела. Я смотрела, как перекатываются мускулы под смуглой кожей, как напрягаются жилы на мощной шее, как он закидывает назад голову, размыкает распухшие от поцелуев губы и глухо стонет, стиснув зубы, не прекращая ритмичных движений. - Сильнее, Джейкоб, – просила я, скользя ладонями по его безупречно красивому торсу. Он посмотрел на меня темными, затуманенными страстью глазами. В следующую минуту крепкие руки перевернули меня на живот, заставили согнуть ноги в коленях и развести их широко, почти в шпагат. Мышцы нестерпимо ныли, но я послушно делала, как он хочет. Придерживая меня за бедра широкими ладонями, Джейк вошел снова. Ощущения неуловимо изменились. Измученное тело словно онемело и теперь вся боль и вся дрожь сосредоточились в одном единственном месте. Там, куда так яростно Джейк проникал с каждым движением. Дрожь перерастала в череду волнующих спазмов, непроизвольных сокращений внутренних мышц, и я стиснула ими внутри моего оборотня и передала эту волну ему. Наслаждение, острое и яркое, погасило сознание на несколько мгновений, и только потом я почувствовала, как напрягалось горло, выпуская из груди протяжный стон, и как пульсировала внутри меня последними толчками спермы плоть Джейка, а сам он уткнулся лицом в мою шею и дышал хрипло, с надрывом, еще вздрагивая от пережитого оргазма. Несколько мгновений полной неподвижности были наполнены ощущением максимальной близости. Но потом у меня затекла спина, и пришлось пошевелиться, вынуждая парня немного отодвинуться. После веса его двухметрового мускулистого тела, свое мне показалось легче пушинки. Я перевернулась на спину. Потянулась, ощущая себя по-новому, зажмурилась и провела всей ладонью между ног. Саднило. Джейкоб резко выдохнул какую-то непонятную скороговорку на языке его племени. Я не поняла ни одного слова, но судя по экспрессии, с которой они были сказаны – ругался. Мой недоуменный взгляд перехлестнулся с его, горячим и обеспокоенным. - Больно? – отрывисто спросил Джейк и перевел взгляд куда-то вниз. Интересно, что он увидел? На белой простыни, между моими ногами красовались бурые пятна. Я передвинулась немного в сторону и потянулась к моему волку, чтобы обнять и успокоить его. Чтобы объяснить, что ничего страшного не произошло. Так должно быть. Посмотрела Джейку в лицо и увидела закушенную губу и вновь нарастающее желание, туманящее его виноватый взгляд. Обнимать оборотня – волнующее занятие. Я почувствовала сладкую дрожь внутри и, прижавшись к его мощному торсу, прошептала: - Сделай мне больно еще раз, – и улыбнулась, почувствовав реакцию его тела на мою просьбу. The end. Автор: Tenten
Источник: http://twilight-saga.ru/forum/71-5312-1 | |
| Категория: Литературный раздел | Добавил: Божена (20.08.2011) | |
| Просмотров: 1402 | Комментарии: 9 |
