1) Каллены не смотрят на людей свысока. Другие Сумеречные вампиры рассматривают людей как мясной скот или птицу, это правда. И такой точки зрения им трудно не придерживаться – в конце концов, в физическом и умственном отношении вампиры превосходят людей в энное число раз. Продолжительность их жизни исчисляется веками и тысячелетиями. Человеческие жизни так коротки – для нас это сравнимо с жизнью плодовых мушек, которая длится лишь день. И ещё, люди так легко умирают: во сне, споткнувшись и упав, от небольшой проблемы с сердцем, от вируса, от чересчур сильного удара машины. Среднестатистическому вампиру в каком-то смысле трудно воспринимать их серьёзно. Они ведь в любом случае скоро умрут, верно? (Я знаю, что может быть нелегко отбросить человеческую точку зрения и взглянуть на ситуацию их глазами. Но вопрос в следующем: действительно ли они не правы в том, что воспринимают мир именно так? Вампиры – вершина пищевой цепочки. Следует ли им терзаться угрызениями совести по этому поводу? Или же они всего лишь следуют велению природы?)

Каллены изо всех сил стараются отвергать такую точку зрения. Они прилагают усилия (и это действительно усилия) к тому, чтобы держаться за своё человеческое восприятие мира. Делает ли это их высокомерными? Некоторых – да, временами. Как я уже объясняла, вы бы, наверное, тоже почувствовали некоторое превосходство, если бы были умнее, быстрее и сильнее всех, кто вас окружает (не говоря уже о том, что было бы, если б вы в точности знали все их мелочные мысли). У большинства знакомых мне спортсменов или гениев, человеческих существ, проявляется сильная склонность к высокомерию (в особенности у мужчин – простите, мальчики, но это правда). Похоже, этого трудно избежать.

Но Эдвард не всё время высокомерен. Когда что-то застаёт его врасплох, как например молчание разума Беллы и её непредсказуемое поведение, он склоняет в смирении голову и стыдится своего необоснованного высокомерия и ошибочных предположений. Эдвард часто и подолгу барахтается в состоянии неуверенности в себе. Просто Белла не видит эту сторону его личности (даже когда это проявляется, она неправильно истолковывает – потому что не может представить себе, что у Эдварда могут быть причины для такой неуверенности), и поэтому её не видим и мы. (Важно всегда помнить, что мы видим только то, что видит Белла. Мы ничего не знаем о том, что думает Эдвард или другие, если они не произносят это вслух. И если они не говорят чего-то Белле, ещё не значит, что они об этом не думают.)

Вернёмся к Калленам. Они очень стараются не потерять своё щепетильное отношение к ценности человеческой жизни. У Карлайла это получается лучше всех. Вы, может быть, удивитесь, но Розали сохраняет вторую позицию.
Почему они так стараются? Ответ для каждого из них разный. У Карлайла есть его вера. Он думает, что сможет спасти свою душу, если будет жить как можно лучше. У Эсми есть её любовь. У неё такое открытое сердце, что ей легко любить людей. Элис – фаталистка. Она знает своё будущее и следует ему. Для Эдварда Карлайл – личный герой, и он хочет быть таким, как он. Также Эдвард в глубине души семейный юноша, и он знает, что вампиры, которые пьют человеческую кровь, как правило, не имеют семьи. У Эммета причины похожие, хотя он так серьёзно ничего не воспринимает, и поклоняется одной лишь Розали. (У Розали и Джаспера тоже есть свои причины. Вы их ещё не знаете.)

2) Почему Карлайл создаёт других вампиров? Частично из-за своей веры – если бы он не верил, что «добродетельная» вампирская жизнь может привести к спасению души, он бы этого не делал. Но основная причина – просто одиночество. И люди и вампиры могут сойти с ума в полной изоляции. Вампирам на это просто требуется больше времени. Превращение Эдварда очень хорошо сработало для Карлайла – что склонило его к превращению Эсми. Это сработало ещё лучше. И в свою очередь повлияло на его решение превратить Розали.

А вот последнее получилось не столь удачным. И Карлайл никогда бы больше никого не обратил, если бы Розали не упросила его сделать это с Эмметом. Для Карлайла мысль о том, что Белла станет вампиром не так мучительна, как для Эдварда, из-за веры, которую он имеет. Однако он никогда не обращал кого-либо, чья человеческая жизнь не была однозначно окончена. И его очень огорчает эта необходимость. Но он достаточно знает о настоящей любви, чтобы верить, что для Беллы так будет лучше. После событий в "Новолунии", даже Эдвард уже не может сомневаться, что её жизнь с ним лучше, чем без него.

Есть ли в его действиях некоторая непоследовательность? Конечно. Она зовётся человеческая природа. Каллены так крепко держатся за свою, что становятся жертвами её переменчивости. Люди колеблются. Мы меняем свои решения. Ситуация может выглядеть для нас по-разному в зависимости от нашего психического состояния. Мы поступаем вопреки своим убеждениям в моменты слабости. Мы – люди. И Каллены, в этом смысле, тоже.

3) Слабость! Давайте поговорим о питье крови!
Многие из вас являются вегетарианцами. Я аплодирую вашему состраданию и самоотверженности. Вегетарианство сейчас очень популярно, потому что мы живём в совестливом обществе, и мы живём в обществе изобилия. Первое обычно не бывает без второго. Существовали ли вегетарианцы 200 лет назад? Возможно – несколько. А 300 лет назад? 500? Чем дальше вглубь истории, тем более вероятно, что ответом будет «нет». Почему? Потому что на протяжении большей части истории люди ели, чтобы выжить. За исключением королей и лордов, возможно, люди ели не ради удовольствия. Смерть от голода была обычным явлением (и как ни грустно, до сих пор им является в некоторых частях мира). Голодающие люди, люди, чьи дети умирают от голода, не имеют возможности быть этичными в отношении выбора своей еды. Они едят всё, что могут.

Если бы вас посадили в тюрьму, и кормили только мясом, предпочли бы вы умереть от голода? Возможно, сейчас вы скажете да. Потому что сейчас вы не голодаете. Мне хочется надеяться, что я смогу умереть с голоду, но не стать каннибалом или чем-то в этом роде, но с уверенностью сказать не могу. Судя по историческим свидетельствам, людям обычно не хватает на это сил. Сама я никогда не была настолько голодной, поэтому не могу быть уверена.
Какое это имеет отношение к нашей теме? Для начала касательно того, что Каллены убивают животных ради выживания – все они выросли во времена, когда вегетарианское мышление не было доминирующим – большинство из них, будучи людьми, даже слова такого не слышали. С такой точки зрения они о животных просто не думают. И они убивают их не жестоко. Они стараются не причинять страданий, если это возможно.

Ближе к теме: питьё человеческой крови. Исходя из того, что я здесь прочитала, и из дискуссий, в которых мне довелось участвовать с тех пор, как я стала писать о вампирах, у меня возникло несколько предположений (которые могут быть и ошибочными). Похоже, что в других вампирских мирах питьё крови – это для вампиров больше удовольствие, чем вынужденное действие. Они могут «попить» человека не спеша, оставив его в живых, и возможно, вернуться попозже да добавкой. Похоже, их жажда крови подобна жажде сексуального удовлетворения. Таким образом, ответственная личность достаточно легко может её контролировать в большинстве случаев. Стремление получить удовольствие, скорее, чем стремление восполнить нужду. Почти как выбор, какое из предложенных вкусных блюд вы предпочтёте на обед. Да, вы голодны, но не настолько голодны, чтоб согласиться на простую лапшу, когда есть изумительное лингуине (итальянские макаронные изделия с морепродуктами – прим.)… И вы предпочтёте совсем отказаться от еды, если в наличии есть только первое из двух.

В Сумеречном мире дело обстоит совсем не так. Голодные вампиры испытывают острейшую физическую боль. Она сравнима с ощущениями от ожога горла третьей степени. От неё вампир может в буквальном смысле обезуметь – пытаясь найти облегчение и не в силах думать ни о чём другом. Если бы ваша рука была объята огнём, и рядом с вами стояло бы ведро ледяной воды, смогли бы вы устоять и не воспользоваться этим шансом облегчить боль? Конечно же, нет. У вас не будет причин для этого. Возвращаясь к точке зрения среднестатистического вампира, у него тоже нет причин сопротивляться этому побуждению. У него в горле огонь, и он гасит его. Проблема – решение. Для испытывающего жажду вампира это не столько удовольствие, сколько избавление от боли. Сам процесс доставляет удовольствие, но изначально побуждением служит не столько это, сколько боль.

Хорошо питающийся вампир способен лучше себя контролировать. (За исключением редких случаев, когда кровь какого-то человека обладает настолько мощным воздействием на определённого вампира, что она вызывает такое жжение у него в горле, будто он не пил месяцами. Процесс в этом случае тоже доставляет большее удовольствие, на столько же, на сколько сильнее боль, которая к нему побуждает.)

Питьё крови – необходимость. Даже для вампира, чья система постоянно заполнена кровью животных, отсутствие человеческой крови причиняет постоянную боль. Я думаю, единственное человеческое состояние хотя бы приблизительно сравнимое с этим – анорексия. Человеческое тело очень тяжело переносит анорексию – в конце концов, если от неё не избавиться, она человека убивает. Вампиры не могут погибнуть от голода, поэтому они справляются. Но это труднее, чем вы себе представляете. Моя философия в этом отношении такая: я не могу судить вампиров, потому что мне никогда не приходилось делать ничего настолько физически трудного – даже приблизительно! – как отказ от человеческой крови для них.

Конечно, мы можем тут сидеть и пренебрежительно обсуждать вампиров-вегетарианцев, которые совершают ошибки. Но мы делаем это, так сказать, на сытый желудок. Каждый из нас сунул бы руку в холодную воду, если б она горела (держите в уме эту метафору).

4) И это приводит нас к концепции искупления. Вопрос: какой ущерб может быть по-настоящему компенсирован? Если вы украдёте шоколадный батончик, это легко. Вы можете его вернуть или заплатить за него. Если вы повторяете злобную сплетню, это сложнее. Вы можете опровергать сказанное сколько угодно, но ущерб, нанесённый чьей-то репутации, никогда до конца не поправить. Но если вы проедете на красный свет и собьёте насмерть пешехода, существует ли в этой ситуации хоть ЧТО-НИБУДЬ, что можно исправить? Возможно, если этот человек был кормильцем семьи, а у вас есть средства, вы можете не допустить, чтобы ваше действие привело к тому, что его семья будет страдать ещё и от нужды. Но помимо этого? Вы не можете вернуть человека его семье. Ваша скорбь не может избавить их от горя. Вы создали дыру, которую невозможно заполнить, что бы вы не делали. Хорошему человеку осознание этого принесёт много боли и мук совести. Помогает ли эта боль семье жертвы? Сомневаюсь, что семья когда-нибудь почувствует, что какой бы то ни было боли достаточно, чтоб искупить эту ситуацию. Конечно, им, наверное, будет больно, если убийца вообще ничего не будет чувствовать, но в любом случае, его угрызения совести находятся как бы вне ситуации. Они вообще никак не влияют на дыру.

Чувствуют ли Каллены себя плохо, когда, скажем Эмметт, случайно убивает человека, вызвавшего огонь в его горле – «певца» в его прошлом? (Кстати, «певец» - термин относительный. Они могут варьироваться от несколько более аппетитных, чем обычно, до вызывающих бушующее пламя в горле.) Конечно же, да. Они скорбят о том, что они сделали. Они вновь посвящают себя своей благой цели. У них получается лучше в будущем. Семья жертвы никогда их не видит и не знает об их участии. Если Каллены оплакивают свою слабость (а именно это и происходит), станет ли скорбящим от этого хоть как-то лучше или хуже? Ответ: это вообще на их боль никак не повлияет.

В отношении того, как долго виновной стороне подобает оплакивать свой проступок: Скажем, вы человек и вам шестнадцать лет от роду. Какое у вас самое раннее чёткое воспоминание из детства? Лично у меня два обрывка воспоминаний с двух лет, ещё несколько – с трёх. Одно, в котором мне точно было пять лет… Общая длительность моих воспоминаний, относящихся к периоду лет до десяти, не превысит двадцати четырёх часов. Поэтому в шестнадцать лет моя память будет иметь в запасе фактически лишь около шести лет осознанного опыта. В этом случае, если я говорю «навсегда» или «всю оставшуюся жизнь», единственным моим основанием для сравнения времени будут фактически эти шесть лет. Я могу представить себе этот временной отрезок повторяющимся несколько раз, но реальность двадцати лет подряд или пятидесяти лет подряд мне недоступна. Сейчас мне тридцать с хвостиком, так что в моём запасе около двадцати лет осознанного восприятия времени. Всё ещё не так уж много. У вампиров совершенная память и века осознанного восприятия времени. Ваше «всю оставшуюся жизнь» - для них шесть лет или двадцать лет скорби. Вечно пребывать в депрессии невозможно. Небо по-прежнему голубое. Цветы по-прежнему красивы. Музыка по-прежнему заставляет ваши пальцы постукивать в такт. До какой-то степени с вами может навсегда остаться сожаление, но скорбь постепенно затихает.

Вернёмся к пламени. Если бы вы знали, что, гася пламя, которым охвачена ваша рука, вы кого-нибудь убьёте, были бы вы способны – сгорая – сохранить достаточную ясность мышления, чтобы остановиться? Смогли бы вы продолжать гореть ради незнакомого человека? Возможно. Нам всем хочется верить, что у нас хватило бы сил. Но трудно сказать, на что бы каждый из нас реально оказался способен, если б его рука действительно загорелась.

5) Материализм и искупление. Неверное предположение: Каллены меркантильны. Правильное утверждение: Каллены хорошо знают человеческую природу и стараются как можно лучше защитить свою семью.
Вот один из аспектов человеческой природы (я обобщаю, конечно): Если нам кто-то кажется странным и этот кто-то беден – мы считаем его чокнутым и смотрим на него с подозрением. В прошлые века мы сжигали таких на костре за колдовство. Если нам кто-то кажется странным и этот кто-то богат – мы считаем его эксцентричным. Мы позволяем им делать всё, что они хотят, и не осуждаем, потому что нам кажется, что они нас в чём-то превосходят, ведь они добились такого успеха. Королям, и герцогам, и лордам сходили с рук тысячи проделок, которые означали бы немедленную казнь для крестьянина. Сегодня знаменитости отделываются более лёгкими наказаниями, чем за те же правонарушения назначают обычным гражданам. Нравится вам или нет, но это реальная картина того, как люди склонны судить других по их успешности.

Каллены знают, как это работает. Они знают, что могут существовать гораздо более незаметно, будучи богатыми, чем если бы они пытались жить на экономическом уровне одинаковом с окружающими их людьми. Они проверяли это на практике.

Нравятся ли им некоторые аспекты материального благосостояния? Кое-какие да. Они действительно очень любят скорости (но имейте в виду, что недорогой гоночный мотоцикл может обогнать любую спортивную машину). Элис увлечена модой, но это прямой результат того, что она не помнит себя человеком. Эсми намного больше рада каким-нибудь осыпающимся развалинам, чем новёхонькому особняку – она любит заниматься реставрацией. Карлайлу нравится иметь доступ к дорогому медицинскому оборудованию – его причины очевидны.

Окружают ли они себя роскошью, потому что не чувствуют никаких угрызений совести за убийства, которые совершили в прошлом? Конечно же, нет. С каких это пор богатство приравнивается к отсутствию раскаяния? Однако, это уже другая тема. Они живут богато, потому что это защищает их.

6) Почему Каллены не борются со злом как Бэтман, чтобы искупить свои грехи?
Разве это их обязанность? Если вы проедете на красный свет и кого-нибудь собьёте, вы, естественно, будете отвратительно себя чувствовать и стараться всеми способами помочь семье этого человека; но помимо этого, должны ли вы отныне бродить ночами по улицам, спасая окружающих? Изменит ли это хоть как-то ситуацию для вашей жертвы? Что обязан теперь делать преступник? Если вы совершаете меньший грех (то же распространение злонамеренных сплетен), должны ли вы его компенсировать, рассказывая позитивные истории об этих людях, до тех пор, пока ваша вина не будет искуплена? Изменят ли что-нибудь эти положительные истории для человека, которого вы опорочили?

Это интересная идея, но правила здесь достаточно субъективны. Как долго нужно отрабатывать свой долг? Кто это решает? Кто взимает этот долг? Как ситуация одного человека может быть оценена относительно ситуации другого человека, если все мы бесконечно индивидуальны?

Я не хочу слишком вдаваться в систему моих собственных убеждений, но мне действительно кажется, что каждый из нас ответит на все эти вопросы о подобающей компенсации в зависимости от того, как он/она лично понимает искупление. И эта личная точка зрения будет играть центральную роль при обсуждении данной темы (темы, которая по своей сути является религиозной). Поэтому я просто скажу, что лично я не верю, что возможно самостоятельно компенсировать последствия своих плохих поступков. Я верю, что без Спасителя, который оплатит мой долг, искупление моих грехов невозможно. Полагаю, что это мировоззрение сильно влияет на то, как я воспринимаю идею идти и выискивать возможности делать добрые дела, чтобы набранные таким образом очки компенсировали счёт плохих дел. В моём понимании это не работает. Я вижу процесс искупления по-другому: раскаяние, возмещение ущерба пострадавшему в результате моего злодеяния насколько это возможно, искреннее внутреннее решение больше так не поступать в будущем – а остальное зависит от Божьего милосердия и прощения. Это пришло мне в голову отнюдь не сейчас, в связи с идеей о том, чтоб Каллены изображали из себя супергероев. Напротив, этот образ мыслей является как раз причиной того, почему меня вообще не посещала мысль обрядить их в плащи суперменов. Потому что, в моём понимании, этим искупление себе не заработаешь.

Ещё один момент: Каллены очень стараются не привлекать к себе внимание – не из-за любопытства людей, а из-за Вольтури. Они не могут позволить себе афишировать свои способности.

Означает ли это, что они держат при себе свои необыкновенные способности и ничем не помогают окружающим людям, если те попадают в беду? Нет. Как и все хорошие люди, Каллены совершают добрые дела, когда им позволяют обстоятельства. Просто сами они не ищут драматических ситуаций, как Бэтман. Но вот, скажем, у Элис возникает видение, что через несколько секунд машина собьёт переходящую дорогу женщину. Она может притвориться, что спешит, и «грубо» поторопить эту женщину. Или схватить её за локоть прямо посреди дороги и задать какой-нибудь вопрос. Мелочи, которые не выглядят героически, но дают хорошие результаты.

Карлайл выбирал свою профессию, основываясь именно на этом мировоззрении «доброго человека». При выборе дела своей жизни он исходил исключительно из соображений того, где может принести больше пользы. Он выбрал профессию доктора не потому, что чувствовал необходимость компенсировать ущерб.

Эдвард более склонен к искупленческому мировоззрению. Это его личная точка зрения. Он больше предрасположен чувствовать себя виноватым, и вообще видит мир в более мрачном свете.

Ещё один момент касательно Эдварда: он никогда не пытался быть супергероем – эдакой ещё более тёмной вариацией тёмного рыцаря. Это не было его целью. Он просто пытался найти рациональное решение, не более того. Эдвард устал испытывать постоянную боль, но не зашёл настолько далеко, чтоб охотиться на невиновных. Если вернуться к метафоре с горящей рукой – он принял решение погасить огонь, но его совесть не позволяла ему быть неразборчивым в отношении того, какое ведро с холодной водой использовать. Будучи «воспитанным» Карлайлом, он не настолько был вампиром, чтобы пренебрегать совестью. Но он не разделяет веру Карлайла, что ему действительно есть, что терять. Отсутствие надежды + боль = компромисс.

Примечание насчёт жертв Эдварда: речь идёт не о каком-нибудь парне, который прикончил жену десять лет назад и мучается сознанием своей вины. Речь идёт о серийных убийцах и серийных насильниках. Он всегда охотился на охотников. Как сам он рассказывает в первой главе «Солнца полуночи»: «В моих жертвах, с их тайными порочными забавами, едва ли было больше человеческого, чем во мне». Он не искал виновных в уже совершённых преступлениях, он искал других охотников и предупреждал удар, который они готовы были нанести. Таким образом, он действительно спас много жизней в свои бунтарские годы.

Похоже, люди ожидают, что поскольку Калены хорошие вампиры, они должны быть идеальными. Разве это справедливо? С таким подходом можно сделать вывод, что хороших людей вообще во всём мире нет. Хорошие люди не идеальны; хорошие люди это те, кто продолжает стараться, прилагает усилия исправиться после того, как совершает ошибку.

7) И наконец, теория хаоса. Хотя на тему теории хаоса интересно размышлять, она абсолютно бесполезна в качестве основы для принятия решений, потому что здесь не может быть никакой уверенности, доказательств или связанных с теорией количественных данных. Какой-нибудь вампир может рассуждать так: «Возможно, эта женщина – бабушка следующего Ганди, мне не стоит выбирать её своей жертвой». НО он может рассуждать и так: «Возможно, внук этой женщины, станет причиной аварии, в которой погибнет следующий Ганди, так что мне стоит избрать её в качестве своей жертвы». Понимаете, что я имею в виду? Теория не даёт реального основания для правильного решения. Конечно, если я сегодня поеду на автозаправочную станцию, ВОЗМОЖНО, я запущу этим цепную реакцию, которая приведёт к голодомору через 100 лет. Но если я НЕ ПОЕДУ на заправку, именно это может с той же вероятностью запустить данную цепную реакцию. Теория хаоса не является частью практического, функционального мира. Каллены же – прагматики.

Я приближаюсь к окончанию изложения своих беспорядочных мыслей. Э-э-эй! Здесь есть ещё кто-нибудь? Эхо?
Данная часть будет несколько упрощённой, потому что я устала.

Эдвард понимает душу не как разум, контролирующий тело и обеспечивающий мышление. Он рассматривает её скорее как бессмертный дух, который после окончания этой жизни переходит в некий лучший мир. Он верит, что вампиры заключили некую сделку – отказались от своих бессмертных душ в обмен на некое подобие бессмертия в этой жизни. Они не умирают, их тела не увядают (прибавьте сюда сверхспособности), но они не получают ничего после того, как этому условному бессмертию наступает конец. Похоже на фаустовский компромисс: получаешь что-то хорошее сейчас, но теряешь нечто лучшее позже. Мгновенное удовольствие в отличие от отсроченного удовольствия.

Конечно, Эдвард не выбирал, становиться ли ему вампиром, поэтому он не заключал эту сделку добровольно. Но он не может вернуться к прежнему состоянию. Не существует способа снова стать смертным. Он получает все преимущества вампирской жизни, значит, он должен быть связан тем же соглашением, что принимают и те, кто становится вампиром добровольно.

На чём основывается его вера? На том факте, что вампиры совершенно очевидно являются чудовищами, и что по всем существующим с незапамятных времён верованиям, они обречены на проклятие. Это логично – чудовища злы по определению. Только на основании того факта, что Каллены не вписываются в это определение, можно ли сделать вывод, что они больше не являются чудовищами? У них всё так же текут слюнки от запаха человеческой крови (ну, это не совсем слюнки, но вы меня поняли). Они всё так же живут за счёт смерти других (просто обходятся меньшим из зол, убивая животных).

Почему же тогда Эдвард вообще утруждает себя тем, чтоб быть хорошим? Потому, что он не любит причинять страдания. Даже живя за счёт смерти самых-пресамых злых человеческих существ, под гнётом совершённых убийств он стал чувствовать себя истинным чудовищем, а он ненавидит быть таким. Он хочет быть собой. Он хочет испытывать высшие человеческие чувства (в частности любовь к своей семье), которые теряются, когда ты живёшь ради охоты и утоления жажды крови.

Он не думает, что будучи хорошим, он заслужит какой-то награды, но всё-таки остаётся таковым, потому что считает, что хорошим быть лучше, чем плохим, вне зависимости от того получит ли он что-нибудь за это или нет. Я не знаю, получается ли у меня правильно донести свою мысль. Я стараюсь придумать аналогию. Может быть такая… человек, рисующий прекраснейшие картины, вкладывающий в них всё свое старание, не смотря на то, что окружён слепыми людьми. Его работа ничем не вознаграждается, но он всё равно считает, что делать её стоит.
Я думаю, это практически высшая форма добродетели – делать добро ради добра, не ожидая ничего взамен.
ДОБАВЛЕНО: Я ведь упоминала, что он упрям, верно? В этом его упрямство тоже проявляется.

-----------------------------------------------------

Касательно того, чтоб судить и наказывать вампиров по человеческим законам: Это не возможно и (я так думаю) неправильно. Я не говорю, что их не следует уничтожать, но судить их по человеческим законам столь же неправильно, как вызывать на судебное заседание тигра-людоеда.

Давайте возьмём аналогию со стадом коров. Скажем, эти коровы знают, что фермер Боб забивает скот на своей скотобойне. Что они могут сделать? Они не имеют физической возможности выследить фермера в его мире и наказать. Возможно, если им очень повезёт, они смогут застать его врасплох, когда он будет без ружья и машины, и затоптать его. Но в таком сценарии, где стадо коров являются аналогией человечества, оно имеет больше силы, чем при раскладе люди против вампиров. Скорее, более точным будет сравнение с кроликами. (Я действительно знала человека, который держал на заднем дворе кроликов на свободном выгуле. «Ах, как мило!» думали мы все, пока не узнали, что он их регулярно ел. *содрогаясь* «Что случилось с Флопси? Куда она пропала? О-о-й-й-й!!») Так что, вот перед вами кучка кроликов, которых убивают, всякий раз как фермеру Бобу припадает охота поесть тушёной крольчатины. Что они могут сделать, чтобы привлечь его к судебной ответственности? Ответ: ничего.
Ещё одно сравнение. Инопланетяне вторгаются на землю. Они зависли над городами в своих кораблях в стиле фильма «День Независимости» и затягивают в них лучами людей, каждый раз, как проголодаются. Станем ли мы, люди, посылать к ним наверх копов, чтоб вручить повестки в суд? Нет, чёрт возьми. Мы постараемся сбить их корабли с неба.

Вампиры для нас, по сути, те же пришельцы. Тот факт, что они когда-то были людьми, не меняет того факта, что они НЕ являются частью нашего общества теперь. Они вне и выше него. Бороться с ними? Конечно. Предоставить им возможность защищать себя в суде? Как и в случае с тигром или с инопланетянами, это попросту неприменимо – по моему личному мнению, конечно.

Другая тема: питьё человеческой крови, так сказать, из кружек. Карлайл – врач. Он легко может получить доступ к донорской человеческой крови и жить, питаясь ею. Будет ли она, даже холодная, вкуснее, чем кровь животных? В сто раз вкуснее. И никто не пострадает, за исключением людей, нуждающихся в переливании. Почему же они так не делают? Потому что так им будет сложнее удерживаться от убийства людей. Удовлетворение тяги к человеческой крови не делает случайное убийство в припадке жажды МЕНЕЕ вероятным. Оно делает его БОЛЕЕ вероятным. Не чувствовать этого вкуса во рту вообще – это их способ защищать людей.

--------------------------------------------------------

Для начала, Tennyo: да, им следовало бы вынести обвинительный приговор. Если бы их возможно было привлечь к суду.

Возвращаясь к обсуждавшейся ранее теме: Эдвард не считает себя единственным бездушным членом своей семьи. Он испытывает перед Карлайлом чуть ли не религиозное благоговение, но он не думает, что Карлайл попадёт на небеса, а тем более кто-либо из остальных. Конечно, его мировоззрение немного меняется в процессе развития сюжета «Новолуния». До «Новолуния» у него нет надежды на жизнь после смерти. В конце «Новолуния» у него эта надежда зарождается.

И я не согласна, что своим бездействием он навязывает свою веру Белле. Я думаю, что как раз наоборот, Белла навязывает ему свою, требуя действовать.

Подумайте об этом с такой точки зрения. Скажем, у вас есть подруга, которая верит, что для неё высшая честь – быть принесенной в жертву своему богу, которым она считает статуэтку ламы, покрашенную золотой краской из баллончика – причём вы сами уверены, что ничем больше, чем крашеной игрушкой, эта статуэтка и не является. Но подруга очень, очень хочет, чтоб вы перерезали ей горло на алтаре перед Сияющей Ламой. Навязываете ли вы ей свою веру, отказываясь это сделать?

Вопрос не связанный с предыдущей темой… и на самом деле я не хочу, чтоб вы на него отвечали по причинам безопасности/анонимности общения через Интернет. Но мне любопытно сравнить возраст сторонников «укуси её немедленно!» и противников этого. У меня есть предположение – возникшее на почве разговоров с читателями во время автограф -сессий и разных светских мероприятий – что большинство из тех, кто «за», моложе большинства из тех, кто «против». Конечно, есть исключения. Но, похоже, что для мамочек в возрасте 30 с лишним, больший вес имеют возможные последствия для души и человечности.

В.: Имя Вольтури относится ко всей группе вампиров в Вольтере, или только к Марку, Аро и Каю?

О.: Вольтури – это только Аро, Марк, Кай и два вампира женского пола, которые никогда никуда не выходят. Сначала их было шестеро, но жена Марка погибла в битве. Эта утрата за прошедшие века и превратила его в того апатичного зомби, которым он является теперь. Стража формально не принадлежит к клану Вольтури, хотя их тоже так называют в просторечии.

В.: Вы не могли бы нам ещё что-нибудь о них рассказать?

О.: Аро до нелепого любопытен. Он ведёт хроники исторических событий, и сообщение о чём-то новом – для него один из лучших подарков. Дар Марка на самом деле очень ценен в руках того, кто умеет его использовать (кхАрокх). Например, представьте себе Марка на поле битвы. Он видит отношения, связывающие противников, с которыми предстоит сразиться вольтурийской страже. Он может определить, кто из них лидер, по отношениям, которыми другие с ним/с ней связаны. Он видит, как сломить сопротивление противника, уничтожив несколько ключевых фигур. Он видит не только романтические отношения, но также семейные и дружеские связи, обычную лояльность и подлинную преданность. Он может определить, готова ли данная личность умереть за кого-то из других. Вне поля битвы (поскольку сами Вольтури редко покидают свой дом), дар Марка ценен для политики (за неимением более точного слова). Это изумительный дар в дипломатических ситуациях. Плюс, когда стоишь во главе империи, очень удобно, если сразу видишь, когда чья-то преданность становится шаткой. Или когда кто-то к кому-то начинает слишком привязываться. Теперь вы видите всю мощь потенциала? Марк оказался в своём нынешнем положении не с какими-нибудь пустяковыми способностями.

В.: Джейн и Алек – родственники? Как они попали к Вольтури?

О.: Алек – брат-близнец Джейн. (Я не скажу сейчас, какой у него дар, скажу лишь, что в битве он даже более эффективен, чем её дар. Он – одна из главных причин непобедимости вольтурийской стражи.) Их сжигали на костре за колдовство, когда вмешался Аро. (Под «вмешался» я, конечно, имею в виду «убил всех жителей деревни»). Аро ещё раньше положил на этих двоих глаз, но хотел, чтоб они подросли, прежде, чем брать их к себе. Их односельчане вынудили его поторопиться, и это несколько его раздосадовало. Дар Джейн принял свою форму под влиянием боли от огня, которую ей пришлось перенести, прежде, чем Аро спас её.

В.: Если у Беллы иммунитет к дарам вампиров, почему дары Джаспера и Элис на неё действуют?

О.: У Беллы очень закрытый РАЗУМ. Никто не может в него проникнуть. То, что делает Джейн, это исключительно иллюзия – вам только КАЖЕТСЯ, что вы чувствуете боль. Аро делает то же, что и Эдвард – проникает к вам в голову. То, что делает Джаспер, воздействует не на мысли, а на тело. Он не делает так, чтоб вам КАЗАЛОСЬ, что вы спокойны, он действительно погружает ваше тело в состояние спокойствия. Или гнева, или какое угодно другое. Это воздействие на физиологию, не на мысли. Элис видит последствия решений Беллы, потому что эти последствия должны произойти в реальном мире, а не просто в голове у Беллы.

В.: Когда день рождения Джейкоба?

О.: Я точно не знаю, когда у Джейкоба день рождения. Я никогда не конкретизировала дату. Однако она однозначно приходится на тот период, когда Белла была в состоянии зомби.

В.: В одной из тем Вы сказали, что отношения между Карлайлом и Эсми носит духовный характер, между Розали и Эмметтом – физический, а между Элис и Джаспером – мистический. Мне интересно узнать о характере отношений Эдварда и Беллы, какое определение можно дать им?

О.: Прежде, чем я отвечу на сам вопрос, хочу сказать, что названные мною характерные черты отношений внутри Калленовских пар не следует понимать как исчерпывающие определения. Эти характеристики: духовная, физическая, мистическая – всего лишь наиболее яркие грани отношений внутри каждой из пар; но все отношения имеют и другие важные грани. Например, между Карлайлом и Эсми присутствует мощная духовная и интеллектуальная связь, но при этом их сильно влечёт друг к другу и физически. То же самое относится и к остальным.
Что касается Беллы и Эдварда, мне их отношения представляются достаточно сбалансированными по всем упомянутым аспектам. Совершенно очевидно, что между ними присутствует сильное физическое влечение, так же как и интеллектуальный интерес друг к другу. Как и у Элис с Джаспером, их союз был явно предназначен судьбой. В некотором смысле они идеально соответствуют друг другу.

В.: Как могла Розали так сильно недооценить чувства Эдварда к Белле? Что дало ей повод думать, что Эдвард просто вернётся к нормальной жизни после смерти Беллы? В особенности при том, что он уже был совершенно раздавлен морально – а ведь они всего лишь расстались. Она и правда настолько ненаблюдательна? Или это что-то другое?

О.: Розали – эгоцентричная личность. Это побочный эффект данной природой несравненной красоты. Хотя у неё есть положительные черты – верность, решительность, самоконтроль и очень сильная привязанность к своей приёмной семье – она так поглощена собой, что это часто затмевает хорошие качества её личности. Она предпочитает считать увлечение Беллой странной причудой Эдварда – а значит, оно должно быть проходящим. Потому что с точки зрения Розали, самая главная история любви здесь – это история её с Эмметтом. Разве кто-то ещё может чувствовать нечто подобное? В особенности по отношению к заурядной человеческой девчонке, которую Эдвард даже не хочет сделать бессмертной?
Ах, сейчас мы заглядываем в самую глубь тёмных вод её отрицания очевидного! Поймите, Розали захотела получить Эмметта, и заставила Карлайла обратить его, хотя Карлайл не хотел этого делать. Между ними вспыхнула истинная любовь, и Розали стала главной героиней романа, в котором «они жили долго и счастливо».
А тут Эдвард влюбляется в человека и настаивает на том, чтоб она осталась человеком. (Конечно, это разные ситуации, ведь Эмметт умирал от потери крови, но тем не менее). Розали видит два возможных объяснения. Первое: Эдвард не так уж сильно любит эту девушку. Второе: он любит её больше, чем Розали когда-либо любила Эмметта. Как вы думаете, какую точку зрения предпочтёт Розали?

В.: Откуда Вы черпаете вдохновения для своих книг? Например – боль Беллы от потери Эдварда очень реалистично описана. Вы черпаете описание таких эмоций из личного опыта? Как Вам удаётся разрабатывать таких несхожих между собой персонажей?

О.: Это трудный вопрос для меня; я знаю, что многие из моих читателей, хотели бы написать свои книги, и я очень бы хотела помочь таким начинающим писателям. Но в этом плане я не смогу быть особо полезной, потому что у меня нет схемы, которой я могла бы обучить или которую можно было бы скопировать. Моё изначальное вдохновение, сон, породивший «Сумерки», было неожиданным и неподвластным моему контролю. После этого непроизвольного начала, почти всё остальное пришло ко мне как-то естественно и без усилий. В особенности персонажи как будто сами пробудились к жизни передо мной, уже будучи цельными и невероятно увлекательными личностями (для меня, по крайней мере) с того самого момента, как у меня возник сюжет. Я не ищу своих персонажей методом «мозгового штурма», я не составляю список черт характера, чтобы конкретизировать их личности, я не ищу прототипы среди реальных людей. Я не критикую все эти методы, нет – я знаю, что они хорошо работают у многих авторов – но сама я их не использую. Я действительно позволяю своим персонажам говорить со мной и прислушиваюсь к ним. Многие мои сюжеты выходили из-под контроля потому, что я позволяла своим персонажам делать то, что они хотят, а не то, что я хочу. Возможно, они не были бы столь живыми, если бы я держала их под контролем.
И опять-таки мой ответ на другой вопрос – черпаю ли я эмоции для своих сюжетов из личного опыта – будет бесполезен. Моё сердце никогда не было разбито так, как сердце Беллы. Я даже приблизительно ничего такого не испытывала. Те несколько раз, когда мне причиняли сердечную боль, я не была опустошена, излишне эмоциональна не была тоже. Жизнь продолжалась, и я продолжала в ней жить. К тому, что меня отвергали, я подходила с практической точки зрения, и прекрасно понимала, что в каждом из случаев я теряла не свою истинную любовь. Даже если бы я действительно пережила потерю истинной любви, я знаю, что моя реакция была бы не такой, как у Беллы. Она гораздо менее циничный, гораздо более открытый человек – открытый и для боли и для радости. Когда я писала «Новолуние», я сначала не знала, какова будет её реакция на то, что у неё отняли её истинную любовь. Я искренне удивилась тому, какой способ она избрала, чтобы справиться с этой потерей.
Мне очень жаль, я знаю, что всё это не особо полезные сведения для начинающего писателя. Думаю, единственное, что я могу посоветовать, - постарайтесь верить в своих персонажей. Позвольте им жить, постарайтесь к ним прислушиваться. Позвольте им самим формировать ваши сюжеты в соответствии со своими истинными характерами вместо того, чтоб пытаться искусственно втиснуть их характеры в сюжет.

В.: Как Джаспер и Элис влюбились друг в друга? Это была любовь с первого взгляда? Они кажутся такими разными, что именно их привлекло друг в друге? Было бы здорово узнать хоть какую-то информацию о них!

О.: «Затмение» в какой-то степени ответит на эти вопросы. Когда эта информация станет доступна, будет проще обсуждать отношения Джаспера и Элис.

В.: Что случилось с матерью Джейкоба?

О.: Она умерла вполне заурядной смертью. Я ещё точно не решила, как, потому что у меня никогда не возникало необходимости определять это для сюжета (далеко не вся ещё информация носит определённый характер, как некоторые думают. Я оставляю некоторые детали открытыми, пока у меня не возникает необходимость внести в них определённость). Я только знаю, что в смерти Сары не было загадок или излишней драмы. Это, была, конечно, большая трагедия в жизни Билли, Джейкоба, Рейчел и Ребекки (и одна из причин, почему сёстры-близнецы более комфортно себя чувствуют вдали от грустных воспоминаний родного дома). Но Джейкоб был тогда ещё маленький, плюс он жизнерадостная личность от природы. Он сумел оправиться от этой потери.

В.: Заживает ли вампирская кожа? И почему кожа Вольтури такая хрупкая на вид?

О.: Ответ на первый вопрос будет дан в третьей книге; ответ на второй – в четвёртой.

В.: Почему Каллены, в особенности Элис и даже Карлайл, вообще согласились уехать из Форкса и не возражали против абсурдного плана Эдварда расстаться с Беллой ради её же блага? Вы не могли бы описать нам разговоры в доме Каленов в ночь после несчастья на вечеринке в честь дня рождения Беллы?

О.: Я не стану полностью расписывать вам эту сцену, но опишу суть.
Когда дело касается Беллы, решать может только Эдвард. Это его жизнь, его любовь и его выбор. Относительно того, как он решит поступить, другие имеют права слова не больше, чем ваши собственные братья и сёстры имеют право указывать вам, в кого влюбляться, и что с этим делать. Карлайл исполняет роль отца в семье Калленов, и Эдвард очень уважительно относится к его мнению, но Карлайл не может разрешить или запретить ему что-то делать. Эдвард – взрослая личность со столетием жизненного опыта за плечами. Никто не может ему что-то запретить или разрешить.
Конечно, у Карлайла с Эдвардом состоялся очень напряжённый разговор об этом его решении, но принять само решение мог Эдвард и только Эдвард. И Карлайл, которого и так постоянно мучили сомнения, было или не было создание своей семьи злом, едва ли мог оспаривать причины его выбора. Ценность человеческой души для Карлайла не подлежит сомнению.
Конечно, его решение повлияло и на всех остальных, поскольку им всем пришлось переехать, но Эдвард много раз переезжал из-за них (особенно из-за Эмметта). Они же никогда раньше не переезжали по его вине. Так что за ними был должок. И не малый.
Элис, понятно, в восторге от его планов не была, но мир, в котором она живёт, сильно отличается от нашего. Она считала попытку Эдварда изначально обречённой на провал, но была уверена, что в конце концов всё образуется. Она не видела в будущем ни единого варианта развития событий, в котором Эдвард бы со временем не сдался и не вернулся бы к Белле. До того самого момента, как увидела прыжок Беллы со скалы.

В.: Возмущаются ли более «молодые» на вид Каллены, что их заставляют притворяться подростками? Похоже, что учиться в школе снова и снова им невероятно скучно, поэтому мне интересно, возмущают ли их ограничения, связанные с их предполагаемым возрастом. И учитывал ли это Карлайл, при всей своей сострадательности, когда решил превратить подростков в вампиров?

О. : Карлайл превратил в вампиров не так уж много подростков. Одного семнадцатилетнего, одну восемнадцатилетнюю (учтите, что в начале ХХ века, совершеннолетним человек считался раньше, чем сейчас), одного двадцатилетнего и одну двадцатишестилетнюю.
Карлайл не особо задумывался о возрасте, поскольку каждое из этих решений было принято под влиянием момента и в ситуации выбора между жизнью и смертью. После Розали он вообще больше никого не собирался превращать. Но когда Розали стала умолять его превратить Эмметта, он согласился, в надежде, что её выбор сделает её хоть в какой-то мере счастливой. И это действительно сработало просто блестяще.
Возвращаясь к сути вопроса: более «молодые» на вид Калены не возмущаются, что их ЗАСТАВЛЯЮТ притворяться подростками, поскольку их никто не заставляет ничего делать. Это их общее решение, пытаться жить на одном месте столько, сколько возможно. Они свободны выбирать себе любой возраст, который им нравится, но они хотят иметь больше времени в запасе, поэтому на новом месте предпочитают считаться юными.

В.: Ниже приведена информация, предоставленная мне Стефани для моего небольшого фанфика, в котором повествование идёт от имени Чарли.

О.: В моём мире Чарли не испытывает отрицательных чувств по отношению к Филу. Фил не первый мужчина у Рене со времени их разрыва, зато в каком-то смысле лучший. И Чарли и Белла вздохнули с облегчением, когда Рене в конце-концов вышла замуж именно за Фила.
Когда Рене ушла, Чарли не поехал за ней отнюдь не только из-за работы. Когда они с Рене познакомились, его родители были оба ещё живы, но очень больны. Он должен был заботиться о них. Он выбрал не Форкс, он выбрал свой долг перед больными родителями.
Когда она уходила, у него не было особого выбора. Он не ОТПУСКАЛ её. Однажды вечером она просто взорвалась и ушла, хлопнув дверью, как Белла в конце «Сумерек». У него был выбор уехать вслед за ней, но он не мог бросить родителей, он очень ответственно относился к своей работе, и его гордость была уязвлена. Он остался, и к тому времени, как Джеффри и Хелен Свон умерли (сначала один, а через год другая), для Рене их отношения остались настолько далеко в прошлом, что ему показалось, ехать к ней уже не было смысла.
Рене и Чарли сохранили хорошие отношения.
Наиболее характерное состоянии Рене – полный беспорядок в мыслях.
Словарный запас Чарли менее формальный и интеллигентный, чем у Беллы. Он более грубоватый человек.